как будто бы на его дочь после того сеанса в кино какой-то тип напал.
– Какой еще тип?
– А я, откуда знаю?! И вообще, никто и ничего толком не видел. Темно ведь было! Только, говорят, потом он почему-то передумал делать то, что намеревался вначале. Отпустил девку, не солоно хлебавши… Платье только на ней в нескольких местах порвал. Да, еще пообещал ей напоследок, что непременно они свидятся…
– Врешь! Быть такого не может!..
– Еще как, может!
Дэн не знал, что и думать.
– У тебя такое лицо, как будто ты конец света увидел!
Макс словно издевался над ним.
– И потом… Чего мне врать-то? Уже вся деревня об этом только и судачит…
Надо сказать, разговор с Максом посеял в Белове еще большую тревогу…
После он не раз замечал, как при виде Ксю взгляд Чернова, словно затухший костерок при дуновении ветра, вдруг живо загорался. Но не придавал этому значения… Ведь Ксю даже кивком головы не удосуживалась обменяться с Максом при встрече…
– Ну, и как у тебя – с ней? – не в первый раз с нарочитым безразличием интересовался Чернов.
– Да, никак! – сквозь зубы отвечал Дэн.
– Ну, ладно тебе байки рассказывать! Ты мне-то, как лучшему своему другу, скажи, по чесноку: скрутила она тебя по рукам и ногам? Только башкой пока что шевелить и можешь! Погодь, еще не то будет…
– А, что будет?
– А вот увидишь! От папаши ее ты уже по мусаку получил? Что, не так, скажешь?
– Подумаешь! Это ни о чем не говорит!..
– Говорит! Еще как говорит! Причем, о многом…
– Например?
– Да, о том, что не любишь ты ни себя, ни ее…
– Что ты такое несешь?!
От злости Дэн едва не подпрыгнул на месте.
– Плохо мне без нее! Ты понял? Совсем невмоготу! А, когда провожаю ее до дому, то, не только звук ее голоса… Шорох платья болью в сердце отзывается!.. По ночам спать не могу! Только о ней и думаю!
В ответ Чернов брезгливо скривил рот.
– Что ты в ней нашел, скажи?
Но Белову казалось, что он не до конца искренен. Что Чернов по-прежнему неравнодушен к девушке, которая из них двоих предпочла Белова. А говорит так, чтобы не выказать своих истинных чувств. А возможно, ревнует его к ней! Как друга, близкого друга, конечно.
Но все это и многое другое Белов уже более отчетливо понял потом. Много лет спустя. Тогда же на заре юности он был доверчив и наивен, как дитя, и практически все, кроме откровенной лжи, принимал за чистую монету. Он свято верил в настоящую пацанскую дружбу.
Даже не попрощавшись с Хитруком и Галинкой, которые по известной только им одним причине задержались в ресторане, Белов и Ксю направились по ярко освещенной улице, как будто бы совершенно позабыв о цели их пути.
– Ну, и, куда мы – теперь? – спросил Дэн, втайне надеясь
