жить один, без подруги…
Сын потрясённо посмотрел на него широко распахнутыми голубыми, по-детски ясными глазами. Капитан внезапно ощутил прилив удовольствия от близости этого маленького существа, простодушного и доверчивого, а главное, верящего ему беззаветно и любящего его, такого взрослого, большого и грубого человека. Капитану захотелось поднять руку и приласкать нежные светлые волосики на макушке сына, но он почему-то смутился, бросил быстрый взгляд на капитана Слоу и сказал только:
– Ведь мы же мужчины… Мы всегда женимся…
Сын продолжал смотреть на него изумлённо. Потом взгляд мальчика переместился на мистера Трелони.
– И дядя Джордж женат, – сказал капитан, распознав значение этого взгляда.
Сын, глаза которого расширились ещё больше, повернулся всем телом к капитану Слоу.
– И капитан Слоу женат, – сказал капитан.
– А я? – тихо спросил мальчик.
– И ты тоже женишься, – ответил капитан и добавил с тихой улыбкой. – Когда вырастешь…
Тут мальчик неожиданно улыбнулся, открыто и радостно, и на его правой щёчке, только на ней одной, вдруг проступила маленькая ямочка, такая же дивная, как и у его матери. Он порывисто бросился к ней и зарылся лицом в её юбки. Сильвия стала гладить его по голове, благодарно глядя на мужа повлажневшими глазами. Миссис Трелони простодушно заговорила о чём-то. Радостно улыбающийся мистер Трелони почему-то посмотрел на капитана Слоу.
Тот, прямой и высокий, сидел в кресле, напряжённо расставив ноги и сжав сильными руками подлокотники кресла. Глаза его, отчаянно распахнутые, выражали страдание и смотрели куда-то вглубь себя. Самый кончик носа мелко подёргивался. Это было так странно, что мистер Трелони в испуге отвёл взгляд, словно он невзначай подсмотрел за капитаном Слоу что-то неприличное, что-то для него совсем не предназначенное.
Тут миссис Трелони громко сказала:
– Пойдёмте в сад пить чай!.. Сейчас придут Сара и наш доктор!..
Через час капитан Слоу вышел из дверей дома мистера Трелони и остановился на крыльце. Его лицо выражало растерянность.
– Весёленькое у нас будет плавание, в рот тебе нехорошо, – пробормотал он, надевая свою треуголку. – Придётся пойти с докладом к Жучиле…
****
Сильвия последнее время была сама не своя: у неё ныло сердце, как в предчувствии чего-то ужасного. Спала она теперь плохо: во сне её шея словно опутывалась верёвкой, и она просыпалась от невозможности дышать, вставала и долго сидела на постели, пока у неё не коченели руки и ноги. Непонятная тревога томила её – она чувствовала по особой нежности к ней мужа, что в Лондон он ездил не просто так, что в Лондон он ездил к женщине, которая у него там была…
– Вы видите птицу?.. – вдруг вспомнила она его дрожащий голос из далёкого прошлого.
И вместе с её ответом (Нет, я вижу водопад…) ей вспомнились
