квартире. Не куришь, пьешь мало. Знакомых много, друзей мало. Ну и что ещё нужно знать девушке?
«Вот они – женщины! Не меняются веками», – подумал Томас. – Знают о мужчинах всё, кроме самого главного. Но может быть это и хорошо», – утешил он себя.
– Ты видишь меня насквозь, дорогая. Я сдаюсь… Но все же позвони.
– Ну, ладно, ладно. Звоню…
Вика ткнула пальчиком в экран мобильника и строгим голосом произнесла:
– Мама, привет. Я остаюсь ночевать у подруги и приеду домой завтра. Или послезавтра… Не волнуйся…
Виктория терпеливо слушала взволнованный голос мамы и, наконец, сказала:
– Да, да, я поняла. Всё, пока!
– Мама поверила, что ты у подруги? – улыбаясь, спросил Томас.
– Конечно, нет! Но ей так спокойнее. Я думаю, что и своей маме, моей бабушке она говорила то же самое, когда была молодая.
– Откуда такая уверенность? – рассмеялся Томас.
– Томас! Ты не знаешь женщин! Ты такой наивный!
Утро следующего дня было благословенным воскресеньем. Как замечательно в русском языке отмечен этот день недели! Изматывающие понедельник – пятница. В субботу ты приходишь в себя, тоже хорошее выражение, то есть возвращаешься к себе, а в воскресенье воскресаешь! Становишься самим собой! Вот в этот замечательный день Томас был приглашен к Самуилу Осиповичу на дачу. Тот считал, что для самых важных долгих разговоров этот день подходит как нельзя лучше, тем более что суббота уже позади. Щекотания за ушком, потом по пяткам не прошли даром и Вика к десяти часам утра, наконец, поднялась.
Сорок минут езды по свободным дорогам и Томас с Викторией оказались среди академических дач. Академиков в этих местах становилось всё меньше и меньше. Не столь талантливые наследники, не устояв перед большими деньгами, один за другим продавали дачи с почти гектарными участками. От академиков осталась только традиция низких заборов, когда соседи могли раскланиваться через изгородь. Каким-то образом новые владельцы, насмотревшись американских фильмов с домами и лужайками, не решались сломать последние устои академического духа и продолжали жить беззаборно на виду у остальных. Старые дачные дома, построенные по типовому проекту, сносились один за другим. Вместо них строились роскошные трёхэтажные особняки. Томас их не разглядывал. По толстым мордам, видневшимся поверх невысоких изгородей, все новые коттеджи были для него одинаковы.
Машина въехала на участок и остановилась в стороне от дома. Самуил Осипович стоял на крыльце, олицетворяя собой пророка Илию. Тот, как известно, жил в пещере далёкой пустыни, питался гусеницами, но время от времени с шумом выходил из пещеры, свергал неправедных царей, с шумом же возвращался и продолжал тихую жизнь. Судя по выражению лица Самуила Осиповича, он находился в состоянии завершения неаппетитной фазы питания и готовности выйти в большой мир. Немедленному этому
