Костика, а взгляд его так и бросал деловито: «Да я бы на твоём месте…»
Вова же, внимательно прослушав вопрос друга, вглядывался в сумрак окна, за которым ветер играл с окурками снов и билось вдребезги сердце густой чёрной ночи, осторожно тлеющей угольками-окнами соседских многоэтажек, притворяющихся земными звёздами, рассыпанными по млечным путям панелек.
– Она солнце в моей груди… – задумчиво протянул он, высказав не прямую мысль, а выудив слова где-то в закоулках сознания. – А вообще да, ничего не было. Потому как наше лето уже оттанцевало. А сейчас осень пишет белый стих. Да и опасно иметь дело с такой красотой. С её манящей и отталкивающей недоступностью. Так и жить захочется. Подожду, пока она состарится. Тогда и подкачу.
– Я в старости буду ездить на карете, запряжённой стаей розовых борзых, – начал вещать, замечтавшись, Костик, наконец нацепив на себя одежду для ног и прочих мест и поелозив по столу скомканным, замызганным кухонным полотенцем, от души прижжённым по краям. – Иногда буду останавливаться и высовывать из окна руку, облачённую в золотую перчатку, чтобы челядь могла её подобострастно целовать.
– Не переводи тему, – Евген со смаком допил свой напиток. Стакан с намёком обнажил дно. Рука тут же потянулась к вожделеющей напоить бутылке. – Серьёзно, Вован. Чё ты с ней не мутишь? Такая девочка пропадает. Просто сок.
– А нахер я ей сдался? – пожал не менее логичными плечами Вова. – Но дело не в этом. У меня ещё осадочек не выветрился из души. Я был в полной уверенности, что то, что случилось с родителями, и те, кому ушла хата, – это одни и те же люди. Такой чёрный-пречёрный риелт. Оказалось, нет. Мне нужно время всё это переварить. Переосмыслить. Или, наоборот, обессмыслить. И найти тех самых.
– Пока ты будешь выветриваться, у неё десятки рыл мажористых подкатывальщиков нарисуются. Поторопись-ка, – Евген, хитро прищурившись, наполнил стакан до краёв и принялся тасовать карточную колоду, которую долго собирал в правильную форму.
– Если это любовь, то она подождёт, – сказал Костик низким, дурацким голосом, умело пародируя Вову. – Мудло. У тебя есть племенная тёлка в максимальной комплектации, к тому же уже прогретая, а ты строишь из себя целку.
– Похер. Ты мне скажи, ты покурить на балкон выходишь? Или тут тоже вариант при открытом окне? – спросил Вова формального хозяина жилища. – Хотя ты же не куришь нормальный сыгарэт. Вейпер, блядь. А что дальше? Электронное пиво? Электронная шмаль? Электронные бабы? Электронный футбол?
– Осторожней. «Фифу» не трогай, – пригрозил усмехнувшимся пальцем Евген, раздавая новопартийно карты.
В деле виртуального футбола он был неподдельным царём и богом.
– Я могу вейпить здесь. Но тебе ещё рано курить тут. У нас матёрая дедовщина. На балкон иди и подумай над своим поведением, – заносчиво зазвенел властным смешком Костик. – А электронного пива я бы накатил. И электронной
