на балкон. И, нежась в его неярком зимнем свете, Янина осознала, что еще ни разу не бывала на балконе собственной комнаты.
Хильда осуждающе сопела, помогая ей одеваться, и всячески давала понять, что готова силой удерживать хозяйку в спальне во избежание новых неприятностей, так что Янина в конце концов с ней поссорилась и отправила вон.
Стоило распахнуть тусклые створки, и солнце так и хлынуло в комнату. На то, чтобы вымыть окно, услужливость невидимок, очевидно, не распространялась. Или, подумала Янина, они просто не любили иметь дело со стеклом. Мало ли…
Она вышла на балкон и с удовольствием вдохнула чистый горный воздух. Перед нею простирался горный массив, вероятно, с северо-восточной стороны Кёдоля. Поросший хвойным лесом кряж сбегал вниз по левую руку, огибая поднимавшуюся справа вершину. Перегнувшись через парапет, Янина увидела под собой замковую стену, по которой гуляла с графом. Прослеживая убегающие вдаль горы в надежде отыскать знакомую деревню, Янина повернулась влево и вздрогнула, упершись взглядом в мощное каменное колено. На карнизе сбоку от ее балкона стояла исполинская каменная статуя рыцаря, сработанная из потемневшего от времени желтоватого песчаника. Янина извернулась, но так и не смогла заглянуть ему в лицо, ей видны были только огромные руки в грубо сработанных каменных перчатках, державшие выставленный перед рыцарем, упиравшийся кончиком в карниз, на котором он стоял, меч.
– Доброе утро, – вежливо поздоровалась с ним Янина, потрогала холодный, выщербленный ветрами столетий камень под наколенником рыцаря и вернулась в комнату.
Из оружейной залы доносился методичный перезвон клинков и тонкие азартные крики. Проходя мимо, Янина заглянула в просторное округлое помещение, чтобы определить источник интригующего шума. Арпад с головой, в три слоя обмотанной материнским шарфом, очевидно, изображавшим турецкий тюрбан, наскакивал на пустой доспех, увенчанный украшенной вышитой лентой и пером черной шляпой, принадлежавшей Лайошу, и ударял его кривой покрытой ржавчиной саблей. Лязга он производил на удивление много для одного, пусть даже вооруженного саблей, ребенка. Доспех сопротивления не оказывал.
– Рыцарская конница атакует с фланга! – страшным голосом крикнула Янина: – Ты убит.
Арпад резко повернулся, рядом на пол свалилось нечто железное, с таким грохотом, что Янина зажала уши.
– И что это за великое историческое сражение? – поинтересовалась она.
– Мы – турецкие захватчики, – пояснил Арпад и в доказательство помахал своей саблей (Янина на шаг отступила), – а это Лайош Великий, – он указал концом сабли на доспех.
– Разве Лайош Великий сражался с турками? – нахмурилась Янина. – Может быть, это Матяш Корвин?
– А у него шляпа Лайоша, – резонно возразил Арпад.
– Как знаешь… Мы? – вдруг сообразила Янина. – А кто это – «мы»?
– Я знаю, – опустил глаза мальчик. – Я не должен якшаться с простонародьем.
