провинившегося стражника кату, затем казнить. Милость старейшины могла проявиться в выборе щадящего выбора умертвления. Немногие доживали до казни после пыток. Мучить, но не убивать. Кат намекал на обряд жертвоприношения, он сделал вид, будто не понял, о чем идет речь. Служители люда задут ему вопрос. Почему он пощадил мальчишку? Минутная слабость? Или в поступке верховного старейшины кроется умысел? Особенно горазды были спрашивать ведуны. Они скрывали глаза под пологом капюшонов, слышны были только вкрадчивые голоса.
– Что опасного в страже?! – воскликнул он, ведя мысленный спор с ведунами.
– Поглядим… – загадочно ответил Ингер.
Над входом в терем висел полотняный штандарт, белую ткань покрывала узорчатая вязь строк. Там были начертаны имена старейшин и воевод. Отцы основатели поселения – Рэм Гордый и Лемм Одноглазый заложили Вервь в день и час возрождения Руяна. С того дня минуло сто сорок шесть високосных зим, – таково мнения астрологов. Летописцы неукоснительно заносили в список имена всех правителей Сестринского Хряща. Будет ли там и его имя? По спине пробежал холодок. Велигор одернул рубаху, положил ладонь на рукоять кинжала. Лезвие ковали по его личному заказу, клинок был в меру тяжелым, налитый к острию. Дол глубокий, ровный, чтобы кровь жертвы свободно вытекала наружу. Пяту венчала оскалившаяся голова волка.
Скоро полдень. Солнце тепла не дарило. Чрезмерно холодная осень в нынешнем году!
Донесся детский смех, свист, восторженные крики. По дороге вели этерийца. Руки были накрепко связаны за спиной, стражник целился копьем в голову горбуна. Этериец был обнажен до пояса, пестрые узоры татуировки покрывали могучий торс, золотого оттенка глаза бессмысленно смотрели в пустоту. Он покорно шел навстречу своей участи, зная, что ждет его дальше. Долгие истязания и мучительная смерть. Окончательную судьбу пленника решат ведуны, а они последнее время были настроены кровожадно. Снисхождения ждать не приходится. Многие бедняги после пыток и клеймения ударялись в бега. Их участи не позавидуешь. Лес изобиловал опасностями. Мозглы, ящеры, медведи. Немногим удавалось добраться до побережья. И там не безопасно. В пещерах обитали оборотни, нелюди. Почему этериец, вся провинность которого была заключена в ином цвете глаз, горбе и шести пальцев на руках не предпринял попыток к бегству?
– Будь внимателен, старейшина! – пискнул Ингер. – Этот бродяга может оказаться тебе полезен.
– Дряхлая польза от ничтожного этерийца! – воскликнул Велигор, скорее повинуясь традиции, нежели веря в то, что он говорит.
– Иногда тот, от кого ты ничего путного не ждешь, способен изменить ход истории! – пропищал Ингер.
Старейшина остановил процессию.
– Вера и верность! – салютовал стражник.
– Где его взяли?
– Подле южной стороны поселения. Я – Радгар сын Хвоста из рода Енотов! Я учуял движение в кустах, немедля поведал кормчему, родное сердце! – хвастливо сказал воин.
– Получишь награду, Радгар!
– Вера и верность! – заорал стражник, вне себя от восторга.
