как Пролан набросился на меня.
Я неловко поднялась с колен, вытирая руки о полотенце, что захватила с собой.
– Это так, – ответила я, щурясь от солнца, – надеюсь, это не возбраняется?
– Вовсе нет, – сказал Моран, – но почему ты так настойчиво пытаешься ухаживать за этим кустом? Ему уже ничего не поможет. Растение мертво.
– Ты слишком категоричен, Хранитель, – сказала я и провела рукой по сухим веточкам, – в нем еще теплится жизнь. Я верю, что забота и должный уход сделают свое дело. За этим несчастным растением никто не ухаживал, никто не дарил ему любовь и тепло, вот оно и зачахло.
Я замолчала, опустилась на колени и продолжила работу. Неожиданно Моран опустился рядом и стал молча наблюдать за тем, как я ловко вырываю сорняки.
Нас ярко освещало солнце. И хотя я не смотрела на Хранителя, но остро чувствовала на себе его пронзительный взгляд. Мне, как обычно, становилось спокойнее. Казалось, все проблемы растворились, и существовал лишь этот миг. Этот засохший кустарник, мои перепачканные землей руки, да этот мужчина с голубыми глазами.
– Ты думаешь, растение завяло из-за недостатка заботы и любви? – неожиданно произнес Моран, заставив меня вздрогнуть.
– Конечно, – ответила я и взглянула на него, – в конце концов, любое живое существо нуждается в сострадании.
– Даже если это существо сотворило нечто ужасное? – спросил Моран, внимательно глядя мне в глаза.
– Все совершают ошибки, – твердо произнесла я, – и все имеют право на второй шанс. Чтобы исправить то, что сделано. Искупить вину. И начать новую жизнь.
– Твои суждения тоже категоричны, – с улыбкой произнес Моран, – и, к сожалению, наивны. Не все заслуживают второй шанс, и тем более сострадания.
– Я верю в то, что говорю, – сказала я и вырвала очередной сорняк.
– Бессмысленно продолжать этот спор, – спокойно произнес Моран и поднялся на ноги, – если хочешь дальше ухаживать за этим мертвым растением, я не возражаю. Я распоряжусь, чтобы мои послушники дали тебе все, что для этого потребуется.
Он повернулся и стал медленно удаляться. Я тоже поднялась на ноги и направилась за ним.
– Постой, Моран! – вскрикнула я. Хранитель обернулся.
– Мне говорили, – сказала я, – что меня будут проверять с помощью сосуда воспоминаний. А еще, что после этой проверки я забуду все, что когда-либо помнила. Превращусь в тень и…
– Верно, – не дал договорить мне Хранитель, – именно такими бывают последствия от применения сосуда. Но проверять тебя будут только в том случае, если камень и зеркало покажут, что ты действительно в сговоре с эльфом. Если же твоя совесть чиста, то тебе нечего опасаться. Я оставлю тебя, мне пора в столицу.
Он развернулся и ушел.
Что ж, это были хорошие новости. Настроение значительно улучшилось, и я с большим воодушевлением принялась за прополку.
За работой я
