– изрядно душной, зато от небольшой керосинки в углу приятно веяло жаром. Огромная бесформенная толстуха в цветастом платье, вышедшая из кухни, критически уставилась на Конгера вместе с хозяином.
– Комната неплохая, – сказала толстуха. – Я – миссис Эпплтон. Жарковато у нас, это правда, но тепло в такое время года не помешает.
– Да, – согласно кивнул Конгер, оглядываясь вокруг.
– Столоваться будете с нами?
– Э-э… что?
– Столоваться с нами будете или как? – Брови хозяина съехались к переносице. – Вы, мистер, не иностранец ли случаем?
– Нет, – с улыбкой заверил его Конгер. – Родился я здесь, в этой стране. Только далеко отсюда, на западе.
– Калифорния?
– Нет, – Конгер слегка запнулся. – Орегон.
– И каково там живется? – спросила миссис Эпплтон. – Я слышала, там много деревьев, да и вообще всякой зелени, а здесь – сплошь пустоши. Я ж и сама из Чикаго.
– То есть со Среднего Запада, – сказал ей хозяин дома. – Не иностранка какая.
– Орегон тоже не за рубежом, – заметил Конгер. – Орегон – часть Соединенных Штатов.
Хозяин дома рассеянно кивнул: теперь он разглядывал костюм Конгера.
– Занятный костюмчик у вас, мистер, – заметил он. – Где раздобыли такой?
Опешивший Конгер неловко переступил с ноги на ногу.
– А что? Вполне хороший костюм, – сказал он. – Но если вы не хотите сдавать мне комнату, я, наверное, пойду, поищу еще что-нибудь.
Оба протестующе вскинули руки.
– Нам просто нужно держать ухо востро, красных высматривать, – улыбнувшись Конгеру, пояснила толстуха. – Вы ж знаете, правительство на их счет постоянно предупреждает.
– Красных? – озадаченно переспросил Конгер.
– Ну да. В правительстве говорят, они везде, везде. Потому, дескать, мы и должны докладывать обо всем странном или необычном, обо всяком, кто держится не как все.
– Вроде меня?
Оба смущенно потупились.
– Ну, вы-то на красного, сдается мне, не похожи, – сказал хозяин дома, – но осторожность не повредит. Вот в «Трибьюн» пишут…
Но дальше Конгер слушал его разве что вполуха. Все выходило куда проще, чем он ожидал. Как только Основатель объявится, он узнает об этом сразу. С таким подозрением относящиеся к любому, хоть чем-то на них не похожему, горожане немедля заговорят о нем, взволнуются, загудят, и слух разнесется по городу в считаные минуты. Таким образом, Конгеру остается только затаиться, ждать да прислушиваться к разговорам – допустим, в универсальном магазине, или даже прямо здесь, в меблированных комнатах миссис Эпплтон.
– Могу я взглянуть на комнату? – спросил он.
– Конечно. Я вам с радостью все покажу.
Миссис Эпплтон двинулась к лестнице, и Конгер следом за нею взошел наверх. На втором этаже оказалось заметно холоднее, но далеко не так холодно, как
