в Петербурге
Чем есть,
быть лучше, не стараясь,
Нахмурившись,
проходит ранний,
На плуг огромный
опираясь,
Март и твердыню неба
ранит.
Тревожно дышащий и
грузный,
Равняет световые
гряды…
…Незрелой коркою
арбузной
Свежеет
ветер…
И дни проходят
Сновиденьем,
Пройдут – меж пальцами
растают,
Весны Растрелли
лишь мгновеньем —
Тысяча
первой…
Paris: я в изгнании словно в раю…
Я в изгнании словно в раю,
У волнистого Млечного края…
И целую я руку Твою,
И куда мне бежать, я не знаю,
За Тобой…
Середина строки:
Ледяная волна заструится
Самой медленной в мире реки
С парой туфелек алого ситца.
Не латынь, а простые слова
Мы с улыбкою на ухо скажем,
И восходит опять синева
Над янтарным и солнечным пляжем.
Слово «Вечность» – ну, что же, пускай! —
Отпечатавшись в прорве песка,
Вмиг волна забирает морская,
Как зовут тебя – Брут или Кай,
До сих пор я не знаю…
Не знаю!
Paris. Дыханье прошлого костра…
Дыханье прошлого костра —
Как та «Батавия»…
Кружилось «завтра», а «вчера» —
Мерцало, таяло.
Цветную створку отворишь,
Поправишь волосы,
А там шумит, бурлит Париж,
Цветет по-прежнему Париж
За гладиолусом.
И стрелок двух двойная тень:
Застывшей фрескою
Монмартрской церкви.
Длится день,
И дольше века длится день
За занавескою…
Бурлеск-Париж! Не устаёт —
Что ж делать женщине?
Душа мечтать… Мы все её,
Мы все избранники её —
Земли Обещанной.
О, встреча словно во хмелю,
В тот час назначенный…
…Тебя по-прежнему люблю,
Ревную, плачу и люблю,
И слёз не прячу я.
Воспоминание
(Листок, выпавший из парижской тетради)
Дождь или снег? Так мне спросить хотелось
У волос твоих…
Секунды весело шуршат,
И город притаился рядом.
Париж. Зима и снегопад,
Но мне тепло под этим взглядом.
Глубокомысленно сердит,
Роняет солнечные пятна —
Весь город «браво» говорит
Твоим свидетельствам невнятным,
Поэт. Светла твоя печаль,
В тетрадь воспоминаний
