Вдоль нее же до поселка Хорышево проходит между озерками и болотами Страны дураков проселочная дорога. На запад от аэродрома ветка уходит в неведомом направлении. Кроме емкостей старого склада ГСМ, что виден примерно в километре от автопарка АЭР, ничего на протяжении ветки не наблюдается, разве что невнятные, покрытые нерастаявшим снегом неровности справа и слева от железнодорожной насыпи.
Отправились прямо по шпалам. Это самое сухое место.
Миновали крайнее в западном направлении сооружение военного городка. На двери одноэтажного флигелька табличка: «МО СССР. Войсковая часть…».
– По схеме это особый отдел дивизии. Зайдем на обратном пути, а то Шеф с утра спрашивал, помогают ли раскрывать убийство подчиненные его кóреша.
– Зайдем, если они на обед не разбегутся.
Слева от путей покрытые чернеющим талым снегом невысокие холмы мусорной свалки, простирающейся почти до горизонта.
– Вот где труп надо было прятать-то, век бы не нашли. Числился бы сейчас дезертир Гриня Парнеев во всесоюзном розыске, а мы бы его мамке письма писали, что с ног сбились в поисках ее сына.
– Так это означает всего лишь, что мы не в ту сторону идем место убийства искать. Но до конца ветки дойти надо. Лучше будем гарнизон представлять и протокол осмотра подробнее допишем – обозначим, что везде искали.
– Ну да!
Поравнялись с заброшенным складом ГСМ.
На площади около двух гектаров высятся полдюжины цилиндрических емкостей, метров по десяти-пятнадцати в диаметре каждая, такой же примерно высоты. Между резервуарами на полуметровых подпорках проложены металлические трубопроводы. Трубы по диаметру вполне вписались бы срезом в повреждения черепа на голове Парнеева.
Но это трубы так называемого полевого магистрального трубопровода. Их диаметр сто пятьдесят миллиметров, длина шесть метров, стенки толщиной около трех миллиметров. Слишком они длинны и массивны – не размахнешься. Резать эти трубы никогда и нигде не спешат. В войска они поступают комплектами, и за сохранностью каждого служба горючего воздушной армии следит ревностно, чего явно нельзя сказать о службе горючего дивизии.
– Вот еще повод для реагирования в порядке общего надзора, – Уточкин показывает на трубопроводе следы невинных шалостей часовых. – Ты линеечку с собой не взял?
– А тут и без линеечки видно, что диаметр отверстий на трубах соответствует калибру АКМ – семь целых и шестьдесят две сотых миллиметра, и дырок таких не счесть.
Масштабную линеечку и фотоаппарат из портфеля все же достаю.
– А на резервуарах, посмотри – те же дырки?
– Те же. Где перпендикулярно стреляли, там дырки сквозные, а где под углом пульки попадали – там вмятины, а пульки рикошетировали. Стенки-то тут потолще будут, чем у труб.
Безграничная человеческая глупость!
Каким же нужно быть отмороженным придурком,
