того, как я к ним присоединился. А еще троих за несколько лет отправила в больницу.
– Чародеев натаскивают охотиться на чародеев-отступников, и она надрала им задницу?
– Именно. Поэтому непохоже, что ее беспокоит место, куда она идет.
– Мы тоже будем спокойны, когда пойдем туда, – сказала Кэррин.
– Да, будем, – согласился я.
– А вот и водитель.
Дверца со стороны водителя открылась, и из нее вышел лысый массивный человек среднего роста и в дорогом черном костюме. Я узнал его даже прежде, чем он поднял руку, чтобы снять темные очки, за которыми скрывались глаза, похожие на маленькие зеленые агаты. Кэррин тоже его узнала и издала короткий недобрый звук. Он убрал очки в карман, поправил то, что, скорее всего, было пистолетом в наплечной кобуре, и бросился вдогонку за Эшер с раздраженным выражением на своем лице грубой лепки.
– Вязальщик, – сказала Кэррин.
– Эрнест Арманд Тинуистл, – дополнил я. – Тупое имечко, не нужно винить его за то, что он предпочитает прозвище.
Хотя, если честно, это прозвище он выбрал себе не сам. Его дали ему Стражи, когда поняли, что он каким-то образом ухитрился подчинить своей воле целый клан тварей из Небывальщины. Стоило Вязальщику свистнуть, являлась небольшая орда человекоподобных существ, которые, похоже, не чувствовали ничего, даже отдаленно напоминающего боль или страх, и без колебаний шли на смерть. Он был армией из одного человека. Я говорил маленькому говнюку, что прикончу его, если еще раз увижу в моем городе. Я говорил ему не возвращаться, но вот он здесь.
В течение примерно трех секунд я мог думать только о том, как его прикончить. Мне нужно быстро шевелиться, чтобы свести счеты прежде, чем он успеет вызвать кого-нибудь из своих дружков. Например, свернуть ему шею. Открыть дверь. Выйти из машины. Вызвать что-нибудь вроде вспышки света, чтобы поразить его более ничем не защищенные глаза. Дюжина быстрых шагов, чтобы его догнать, схватить за подбородок и затылок, резко дернуть вверх и в сторону. Поднять вокруг себя щит, чтобы он не смог наложить смертное проклятие, пока его мозг еще жив.
– Гарри, – резко шепнула мне Кэррин.
Я понял, что тяжело дышу и каждый мой выдох наполнен льдом. Это было влияние мантии силы Зимнего Рыцаря. Мои инстинкты откликались на первобытное желание защитить свою территорию от хищника. Температура в машине упала, словно Кэррин врубила кондиционер на полную. На окнах появились капельки конденсата.
Во мне пробуждалась Зима, и я прикрыл глаза, чтобы подавить ее в себе. За последний год на острове я делал это так часто, что действие едва ли не превратилось в рутину. Обычными медитативными техниками нельзя было угомонить вопящую во мне примитивную потребность в насилии. Я нашел только один способ бороться с этим. Мне нужно было пробудить более рациональную часть своего разума. Поэтому я мысленно пробежался по таблице умножения и полудюжине математических теорем, что заняло несколько секунд, а затем обрушил на желание прикончить Вязальщика прямо здесь и сейчас безжалостную логику.
– Первое
