семьи не знают больших забот, а их жизнь безоблачна и редко омрачается тучами.
Но уже утром следующего дня Войнова убедилась, что у монет есть и другая сторона.
Глава 5 – Лента
Чтобы не опоздать на урок, она поднялась спозаранку. Голуби еще даже не высунули свои розовые носы из-под теплых крыльев, а пасмурное небо продолжало дремать в сырых холодных сумерках. За окном неслышно текла в своем каменном русле Патва. Ни ветерка, ни души. Хотя нет. От ствола старого клена, что рос напротив дома, отделилась темная фигура, и побрела вдоль набережной. Благочинник. Сколько их рыщет днем и ночью по городу и в его окрестностях? Лишь Святая Пятерка знает. Казалось, весь день пройдет в благодатной тиши, однако ожиданиям не суждено было сбыться…
Дом Отрубиных очнулся иначе, чем обычно – с криками, руганью и грохотом. Готовая к выходу, Тиса подхватила сумку и спустилась на шум, чтобы вскоре наблюдать невероятную картину. Лев Леонидович с пунцовым как редиска лицом, ухватив за вихры посыльного, шлепал беднягу по макушке своим парчовым тапком, при сем дико голосил и грозился стереть с лица земли торжок, а также всех его работников вместе взятых. Марья Станиславовна с Лизонькой тщетно пытались оттащить главу семейства от незадачливого гонца. Но Лев Леонидович не собирался так просто выпускать из рук пойманного козла отпущения.
– Ах, прохиндеи! Исподне отродье! Вы еще пожалеете! Я подам жалобу в Крассбургский суд! Знали б на кого разевают рты, свиньи! На род Отрубиных! Всех до единого засажу в острог! Я заставлю их выполнить уговор!
– Па, прекратите же!
– Левушка, оставь мальчика в покое!
Не известно, как долго продолжалось бы сие безобразие, если бы не чудодейственная сила дородной дамы. Марья Станиславовна решила дело, рванув на себя подол мужниного халата вместе с супругом. Этого короткого момента «козлику» хватило, чтобы вывернуться из лап разъяренного «льва», и он понесся по лестнице со всей моченьки. В спину беглецу полетел тапочек, затем стул. Следом осыпалась осколками фарфоровая ваза в розочках.
– Знатно стрекача задал гонец, – шепнула Тисе на ухо Фонька. – Пора ноги уносить, покамест и нам не перепало.
Слуги, которые толпились вокруг зеваками, тут же вспомнили об обязанностях и, не мешкая, стали вышмыгивать один за другим из коридора. Тиса не стала испытывать судьбу и последовала их примеру. Служебным выходом она покинула дом, слава Единому, живой и невредимой.
Шагая вдоль балясин канала, девушка то и дело качала головой, с коротким смешком вспоминая минувшую сцену. Фонька ничуть не преувеличивала – Лев Леонидович действительно в гневе скор на руку. Крепко же досталось тому пареньку из торжка. Странно, все же богатое и именитое семейство, а не гнушается рукоприкладства. Или же в таких вот семействах как раз и в ходу обычай лупить слуг хозяйской дланью? Тиса вспомнила отца. Тот, как бы ни был зол, всегда сохранял трезвость ума и никогда не распускал руки на подчиненных. В этом и необходимости
