до Антона дошло, чему так радуется его большой спутник. Впереди, среди кустов и сосен, прямо из земли торчал каменный истукан. Приглядевшись, Антон увидел вздернутую ввысь руку, на которой болтались самые обычные качели. Памятник вождю былых времен Ленину (почти такой же стоял в Нововоронеже, неподалеку от дома, где прятали от «плохих людей» Антона), торчал прямо из земли, усыпанной ветками, сосновыми иглами и сухой листвой. Следы раскопок и разбросанные скребки говорили о том, что его, зарытого землей по пояс, пытались откопать, но почему-то бросили это занятие, так и оставив торчать на удивление случайным путникам, если таковые сюда захаживали.
– Дэд Лень, – с каким-то восторженным придыханием повторил Спартак.
– Это Ленин, Владимир Ильич, вождь всех времен и народов. Дедушка Ленин.
Юми понимающе закивал:
– Лень!
– К Красным Октябрям бы тебя, то-то удивился бы! Там у Кочегара много таких на площади перед заводом…
Они пошли дальше. По мере удаления от вросшего в землю памятника картина вокруг менялась: появились срубленные деревья, появились березы и осины. Вскоре сосны отступили от тропы, а кроны лиственных образовали подобие зеленого тоннеля, плотно смыкаясь густыми ветвями над головами идущих. Впереди показалась стена из бревен, мудрено сложенных одно на другое между стоящими стволами высотой метров в пять. Стена уходила далеко влево и вправо, а посередке, прямо перед тропой, разрывалась открытыми настежь металлическими воротами от какого-то старого гаража. Над воротами была надпись: «Добро пожаловать в санаторий имени Дзержинского!»
Мальчик и юми остановились метров за пятьдесят от входа. Спартак протяжно ухнул совой, из-за стены ответили таким же воем. И в ту же секунду из-за ворот один за одним стали появляться юми – сначала мужчины, вышедшие вперед, за ними – старики, женщины и дети. Они, принюхиваясь, молча заполняли открытую площадку перед воротами, пристально и недобро рассматривая мальчика с фиолетовыми губами. У многих губы были такого же цвета, у иных из-под густых бород торчали только носы, некоторые, на вид самые мощные, были то ли выбриты налысо, то ли с рождения не знали, что такое волосы. Все были усыпаны шрамами и зажившими язвами, все были в разном тряпье, кто-то в набедренных повязках, а женщины прикрывали тела разноцветными полупрозрачными накидками.
– Мне это не снится, – шепнул мальчик и ущипнул себя за мочку уха. – Становится все страньше и страньше, как говорила Алиса из страны чудес.
В толпе зашикали и неожиданно стали расступаться. На поляне послышалось: «Кинг, Кинг»… В открытом живом коридоре появился громадный, на голову выше других, белобрысый кудрявый юми лет тридцати, сильно отличающийся от своих собратьев. Хотя, с возрастом здесь можно сильно ошибаться… Альбинос. Главарь. Убийца. Просто Кинг!
В его могучей руке было зажато копье с повязанной у цевья желтой ленточкой, на груди болтался амулет-циферблат, а на ногах красовались
