пришиты где надо и должным образом.
В столовой леспромхоза повариха Фёкла Чурикова дала ему с собой буханку свежего хлеба и немного сливочного масла. Ещё в Кондопоге Александр успел купить полкило сахара-рафинада. Так что чаепитие получилось просто шикарным. Впереди целый вечер, можно поискать культурную программу, однако настал тот самый момент, к которому Александр морально готовился ещё с позавчерашнего дня, когда впервые узнал от капитана Давыдова, что его семья лишь формально стала жертвой оккупантов. На самом деле ничего толком неизвестно.
– Добрый вечер, Рая Евгеньевна, – вежливо произнёс Александр, когда комендантша распахнула перед ним дверь в свою комнату, – разрешите войти.
– Да, да, конечно, – Рая Евгеньевна отступила в сторону.
Толстые гроссбухи аккуратно сложены на краю стола. Пусть и не персональный самовар, однако небольшой металлический чайник исходит паром. От предложенного угощения Александр тут же отказался. Сама Рая Евгеньевна одета в тёплую рубашку и длинную юбку.
– Разрешите? – Александр демонстративно опустил руку на спинку стула.
– Конечно, пожалуйста, – тут же ответила Рая Малюкова.
На встречу с комендантшей Александр предпочёл одеться неофициально: солдатские галифе, синяя рубашка, на ногах войлочные домашние тапочки. Единственное, на поясе в кобуре висит ТТ, Александр так и не решился оставить боевое оружие без присмотра в комнате. Да ещё планшетка с карандашами, чистыми листами и блокнотом для записей.
– Как вам ваша комната? – торопливо заговорила Рая Евгеньевна, едва Александр опустился на стул и выложил на стол перед собой блокнот. – Обустроились уже? Не нужно ли чего?
Рая Евгеньевна присела на соседний стул. Вид грозного ТТ в кобуре на поясе участкового на этот раз оставил её равнодушной. А вот выложенный на стол блокнот явно встревожил женщину. Но пока Рая Евгеньевна, как говорится, держится с большим достоинством. Хотя нет, не с таким уж и большим: глаза нет, нет, да стрельнут испуганно в сторону.
– Всё великолепно, Рая Евгеньевна, – заверил Александр и тут же поднял руку. – Я к вам по другому вопросу.
– По какому? – осторожно поинтересовалась Рая Евгеньевна.
Комендантша вытянулась на стуле словно студентка на экзамене по основам марксизма.
– Рая Евгеньевна, – Александр собрался с мыслями и заговорил, – насколько мне известно, вам довелось пережить оккупацию. Три года под властью финнов.
– Я ни в чём не замешана, – с пугливой поспешностью заявила Рая Евгеньевна. – Мой муж пал смертью храбрых на фронтах Великой войны. Я только в сорок четвёртом получила официальную похоронку.
– Рая Евгеньевна, – повторил Александр.
– Во время оккупации мне пришлось работать на оккупантов, это правда, – всё так же поспешно продолжила Рая Евгеньевна. – Однако оккупационные
