отмахнулась Люба, уже надев пальто. – Мне пора бежать!
В голову не могло прийти Марии, что змея подколодная, которая второй раз ужалила её, кроется в теле её родной сестры. Не могла она тогда задать себе вопрос: «Зачем приходила сестра? За пальто или хотела посмотреть: сработала – нет её подлость?»
Дети сели за уроки. Зимой день короткий, надо успеть до того, как в избе с заиндевевшими окнами совсем не стемнеет. Мать сидела на лавке, всё думала одну и ту же думу: «Почему? За что? Как же так можно? Ладно, на неё, но тот и другой на детей наплевали…»
Вдруг из её груди вырвался страшный, но приглушённый звук и скрежет зубов, она упала с лавки на пол, на губах показалась кровь, у неё начались судороги. Дети перепугались, не знали что делать, как помочь матери.
– Витя, беги быстрей, зови деда и бабку! – приказала Надя брату.
Витя, схватив телогрейку, выскочил из избы, а Надя, стоя на коленях, старалась удержать мать, но мать извивалась, её сводили судороги, кровь с губ матери капала на пол. Мать глубоко вздохнула и затихла… Перепуганная девочка заплакала в голос:
– Мама, мама! Что с тобой? Только не умирай!
Пришли дед с бабкой, выслушали рассказ детей, тяжело опустились на лавку. Посидели молча, потом стали поднимать дочь с полу, уложили её на кровать.
– Витя, ты иди погуляй! – сказал дед.
Витя молча, нехотя вышел во двор, понимая всю серьёзность положения.
Когда Витя вырастет, он сменит свою отцовскую фамилию Юлдашев на фамилию деда Шмаков, также изменит отчество. Так и пройдет он по земле свой жизненный путь под фамилией деда и с отчеством по имени деда. Где был всё это время его отец, и что в дальнейшем с ним сталось – никто не знает.
Дед помолчал и стал тихо говорить:
– Надя, по всему видно, припадки у мамы начались. Видно, не выдержала голода да работы непосильной.
При этих словах у бабки покатились слёзы. Дед продолжал:
– Бывает люди с такой болезнью долго живут. Просто когда у них приступ, надо им помогать. Им надо в рот засовывать ложку, – дед встал, подошёл к столу, взял столовую ложку и на себе показал, как надо засовывать ложку в рот. – Вот так, чтоб зубы не сжимались. И очень важно сразу же, как человек упадёт, повернуть его на бок, чтоб не задохнулся, язык у них западает. Ты, Надюха, никому о том, что случилось с мамой, не рассказывай и брату накажи, чтоб молчал. Нам бы с вами до весны дожить. Может, Ильдар вернётся, полегче будет.
Не знал Николай с бабкой, и дети не знали, что Ильдар побывал уже дома, что именно его приход довёл Марию до этой страшной болезни. Дед продолжил:
– Со дня на день коровка отелится, полегче будет …, – кого утешал дед, то ли жену с внучкой, то ли себя? Кому больше повезло: коровам, оказавшимися стельными на момент изъятия всего, что годилось в пищу, или семьям, у которых коровы были стельными?
На другой день Мария, как обычно, пошла на работу. Бабы косо смотрели на неё и шушукались за спиной. «Нет, они не могут знать ничего о моей болезни. Да просто не могли успеть узнать. Чего
