мой вопрос про Катьку Серую уклончиво ответила:
– Да не бойся, Игорь. Будет с ней все хорошо.
Дома мать со Светкой подняли вой. Утаить мою рану от них не получилось, и у Мамы чуть было не случилась истерика, когда я честно признался ей, что в меня стреляли из ружья.
С отцом мы долго разговаривали. Обсуждали, что случилось в Серовской семье и вообще, почему я туда полез.
– Смотри, – сказал он мне строго, – когда-нибудь оттяпают тебе нос, если уж продолжишь в чужие дела соваться.
– А у меня по-другому как-то и не выходит, – спокойно улыбнулся ему я.
– Горжусь я тобой, Игорек, – ответил отец, помолчав, а потом вышел во двор, покурить.
– Вон! Едуть! – Выкрикнул кто-то из шоферов, глядя на широкую проселочную дорогу.
– Наши?! Иль Немцы?!
– Красные!
– Знач наши!
– А ежели немцы тоже на красных?! Кто видал ихние комбайны?
Шоферы, что до этого разбились в маленькие группки: кто сидел на солнышке, у машин, кто болтал о том о сем, став лицом к полю, собрались вместе. Пошли к дороге. Из тех шоферов, с которыми я общался, были тут Титок, Сашка Плюхин ну Васька Ломов. С остальными был я знаком, да толком и не говорил никогда. Много нас было в гараже.
Я оглянулся к самосвалам, стоящим рядком у поля. Всем раздали новые машины на время соревнований. Несмотря на, это Белка со своей сине-белой головой практически не выделялась среди таких же сине-белых сто тридцатых зилов. Издали так и вовсе не отличишь. А немец и подавно не сможет.
Я отпрянул от Белки. Пошел к дороге вместе с остальными.
По широкой насыпи, по обе стороны, от которой пролегли убранные поля, спускалась к нам механизированная колонна. В голове ее шла белая Волга. За ней следовала Нива. А дальше ехали красные высокие комбайны.
Без труда угадывал я в них Енисеев, которые повсеместно появятся в колхозах страны только через пять лет.
Шли к нам похожие на комбайны Нива, но более массивные машины. Красная их шкура была чистой, без надписей, названий, номеров. Была на ней одна лишь только краска. Вытянутые и широкие кабины глядели на нас большими ветровыми стеклами. Более широкие, чем на Нивах молотилки, покачивались, пока мощные передние колеса валко катились по землистой дороге.
– Мда, – сказал Титок и прикрыл глаза ладонью от солнца, – сдалека так просто не отличишь. Красный, что и Нива. Такой же квадратный, что и Нива.
– И реактивных двигателей нету. Насвистел нам все Боевой, – вклинился кто-то, и все шоферы рассмеялись.
– Там, наверное, – проговорил Васька Ломов, – самое главное все внутре находится.
– Наверное, – поддакнул Сашка Плюхин.
Комбайны медленно подъехали к нашей стоянке, завернули на прокос. Выстроились перед самосвалами. Волга съехала дальше, под кусты терна, что росли рядом с дорогой. Нивы, которых было две: передняя и задняя, стали возле грузовых наших машин.
Из
