была из тех девушек, которые не умеют получать комплименты. Теперь же я из тех, кто может умереть через неделю. Хочется пожить как следует до той поры.
– Как ты думаешь, она придет?
– Домохозяйка?
– А кто еще?
– Не знаю.
Такое ощущение, будто мы очень долго ждали материализации этой угрозы. Может, она мертва. Или теперь, после того как Колодец запечатан, ей не хватает энергии для воплощения.
Мы уже столько раз делились этой теорией между собой, что она превратилась едва ли не в сказку на ночь, которая успокаивает и помогает заснуть.
Я поднимаю голову.
– У тебя комки от подводки, – говорю я. – Как будто козявки прямо под глазами.
– Фу, убери их.
Я нежно провожу мизинцем под глазом, собирая комочки туши, и показываю их Ро.
– Загадай желание. Рождественское желание.
Но вместо того, чтобы загадать желание, Ро просто притягивает меня ближе. Может, это и есть желание. Трудно сказать. Я кладу голову ему на грудь и пытаюсь прислушаться к тишине. Иногда я убеждаю себя, что она все еще где-то здесь – сестра Ассумпта, я имею в виду. Я не всегда прихожу сюда, чтобы встретиться с Ро. Иногда я прихожу одна, чтобы почувствовать ее.
Однажды я попыталась объяснить это Ро, но он не впечатлился.
– Значит, по твоим словам, мы занимаемся сексом на глазах у мертвой монахини?
– Да нет же! – взорвалась я. – Что ты выдумываешь!
– Это ты выдумываешь.
Но мне нравится думать о ней; нравится представлять, что она осталась здесь, чтобы защищать Килбег с помощью вплетенных ею в ткань реальности нитей, пока о ней постепенно забывают. Закрыв глаза, я сосредоточиваюсь, и мне кажется, что почти могу связаться с ней. Нить сенситивности, связывающая меня с Аароном, должна была существовать и между мной и сестрой Ассумптой. Я пытаюсь нащупать ее. Не знаю, какое именно меня охватывает чувство – что-то сверхъестественное или странное постороннее горе, но иногда кажется, что я ее чувствую. Чувствую некое присутствие. Нечто.
И тут слышится звук. Точнее, шаги по половицам.
Мы оба вскакиваем. Я инстинктивно хватаюсь за одеяло, вдруг остро осознавая, что из одежды на мне только носки.
– Что это было, черт возьми?
Ро быстро натягивает джемпер и нижнее белье, потом поворачивается и пытается успокоить меня.
– Это не Домохозяйка. Она ведь не вламывается в дома, правда?
– Нет, – отвечаю я, все еще напуганная. – Наверное.
Джемпер Ро изумрудно-зеленый и настолько свободный, что спадает с плеча, обнажая его.
– Похоже, нам послышалось. Вернись на диван, – быстро произношу я.
– Когда это в фильмах ужасов слова «нам послышалось» действительно означают, что героям послышалось? – спрашивает Ро, натягивая джинсы.
Раздается еще один стук. На этот раз ближе. Я начинаю жалеть о своих попытках связаться
