.

      – Да как-то не довелось.

      – Ну…Вы еще слишком молоды. Когда-нибудь и вы познаете счастье быть любимым мужем и отцом.

      – Я однажды уже был «любимым» мужем. Развелись, когда жена переспала со своим начальником. Как-то пока больше не хочется.

      – Сочувствую.

      Сперанский обычно никогда не имел предубеждений в отношении нынешнего поколения, однако сейчас, глядя на Порфенова, ему вдруг стало жаль, что нынче институт семьи уже не является чем-то священным. Он представил рядом с Порфеновым свою дочь, которой, будь она жива, сейчас было бы примерно столько же, сколько и ему. Наверно поэтому он и выбрал молодого и перспективного Порфенова в свои ассистенты, потому что подсознательно, ему хотелось воскресить в себе это чувство – чувство быть родителем.

      Итак, когда все было готово, Сперанский улегся на диван, воткнул себе в уши микронаушники, и кивнул Порфенову, что можно начинать. Тот дал ему две таблетки снотворного, предусмотрительно подготовленные заранее, и стакан воды, и после того как академик заглотнул их, Порфенов щелкнул по кнопке монитора и стал следить, как по экрану монотонно бегают ломанные линии.