Порфенов, – вы думаете, что ваша дочь нашептывала координаты иного мира во сне?
– Да я знаю, звучит безумно, но я должен проверить. Я должен.
Некоторое время они продолжали сидеть в тихом молчании. Часы, висевшие на стене будто замедлили свой ход. За окном где-то вдалеке лаяли псы, но Порфенов их не слышал. Он сосредоточенно смотрел в лицо академика и пытался понять, насколько тот был серьезен. Почему-то их диалог показался ему наигранным и ненастоящим.
– Допустим, – прервал тишину Порфенов, – предположим, что в этом есть смысл, но почему вы не опробовали его раньше, и зачем вам нужен ассистент, если прибор совершенно безопасно можно использовать самому?
– Как бы вам сказать…не совсем…возможно, вы сейчас осудите меня, но мы немного сфальсифицировали результаты испытаний, и были случаи, когда…когда люди не выходили из сна.
– Что?! Вы с ума сошли? Как так не выходили из сна? Ваш прибор кого-то убил, и вам удалось это скрыть? – вскричал Порфенов.
– Я бы не называл это убийством, поскольку они все еще живы. Фактически – они просто спят. Поймите, если бы я огласил это, институт прекратил бы финансирование моего проекта, а для меня он очень важен. Я был готов пойти на все.
Порфенов вскочил. Он забегал по комнате, как испуганная мышь, загнанная в угол.
– Нет, это невозможно! Так просто нельзя! – кричал он и размахивал руками в разные стороны.
– Знаете вы…Вы сумасшедший…я взял ваш проект в работу только потому, что считал его безопасным и инновационным. Теперь я не готов на это пойти. – после очередного круга по комнате он сел, – а знаете, мне нечего переживать. Ведь это только на вашей совести. С моей же стороны я просто разрываю контракт. А вам советую разобраться с этим, пока еще кто-нибудь не пострадал.
– Значит, вы мне не поможете? – жалобно вздохнул Сперанский.
– Вы точно сумасшедший. – Подытожил Парфенов, одевая в прихожей свои ботинки, – всего хорошего.
На этом он ушел. Академик же, наконец вспомнив про чайник, налил себе чаю и долго стоял на кухне, находясь в некой прострации. Спустя некоторое время вернулась жена. Конечно, она была в курсе всего происходящего, и знала, почему муж выпроводил ее из дома несколько часов назад. Поэтому покорно ушла за покупками, ничуть не расстроившись из-за этого. Сперанский рассказывал ей абсолютно все, что касалось его работы в институте, ведь иначе он не мог. В конце концов это был их общий и единственный ребенок. Жаннет, как он ее называл, всеми силами поддерживала мужа, потому что тоже хотела найти дочь, и в глубине души верила, что когда-нибудь ее муж сделает это. Хотя не исключено, что они оба были сумасшедшими.
– Ну как все прошло? – с порога спросила она.
– Никак. – вздохнул он, – кажется, придется все делать самому.
– Нет! – твердо сказала она, – не позволю. Не хватало мне еще и тебя потерять! – и она подошла сзади и обняла мужа за плечи.
На
