не сможет заключить новый выгодный брак! Кого еще мне использовать как приманку для политических сделок? К тому же мы бездетны и…
– Разве вы не рады за них? Не способны порадоваться их счастью? О, вспомните, как один юноша писал:
Но Богом нам любовь ниспосылается,
И в ней мечты любые претворяются;
Ведь двух сердец союз не разорвать,
Так стоит ли нам от судьбы бежать?
– Тот юноша умер.
Когда же это произошло? Когда я осваивал премудрости королевского бытия?
– Но он спас меня. Несчастную принцессу, прозябавшую в чужой стране.
Ну, опять Екатерина завела старую песню. Ее взгляд стал мечтательным и рассеянным. Какая скука.
– Что ж, вы сделались королевой, но с тех пор минуло много лет.
Пребывая в раздраженном состоянии, я подыскивал пути для отступления.
– Надо приказать Уолси придумать для них наказание. Назначить им своеобразный штраф. Да, так и будет, – заключил я уже на ходу, поспешно покидая жену.
И Уолси нашел выход. Он предложил потребовать от Брэндона возмещения потерь, поскольку Мария лишилась пожизненного вдовьего пенсиона, выплачиваемого Францией. В общей сложности – около двадцати пяти тысяч фунтов. Если герцог Суффолк согласится на выплату этой суммы, то они смогут вернуться в Англию и я признаю их.
Уилл:
Таким образом, Брэндон, в сущности, всего лишь утратил какое то ни было влияние при дворе. Из-за огромного штрафа герцог не мог больше позволить себе роскошь придворной жизни; им с Марией пришлось удалиться в Уэсторпский манор Суффолка, где жизнь обходилась значительно дешевле. Подальше от глаз Генриха: с глаз долой, из сердца вон… По крайней мере, на это надеялся Уолси.
Генрих VIII:
Между тем я продолжал развлекаться с Бесси. Фраза Брэндона «…и наше воссоединение прошло столь бурно, что у меня уже возникли опасения, не ожидает ли она ребенка», как чья-то издевка, назойливо крутилась в моей голове. Он отлично понимал женщин и, обладая недоступным мне тайным знанием, умел ухаживать за ними, соблазнять и побеждать их. Его мужественной красоты оказалось достаточно, чтобы завоевать сердце принцессы крови. Неужели я недостаточно красив? Сомнения мучили меня до безумия. Меня терзала неуверенность в собственном обаянии. Ведь оба мы обладаем известной статью, у нас одинаковые органы… И я, и Брэндон принадлежим к мужскому полу, и нам, благородным кавалерам, доступно многое (сластолюбец из простолюдинов может позволить себе гораздо меньше)… С Бесси я стремился ко всем мыслимым удовольствиям плоти, словно жаждал до конца постичь то финальное ускользающее ощущение, считавшееся венцом чувственности. Но, несмотря на старания, я не обрел опыта, способного придать мне неоспоримое превосходство.
После свиданий я возвращался в зал, где собирались мои ближайшие придворные и друзья. Все знали, что королевская приемная является местом для отдыха, там играли в кости, музицировали, обсуждали последние сплетни и новинки моды. Там
