практический манер:
– Мама, я по-настоящему люблю Фрэнка, – сказала она матери, – и хочу как можно больше быть с ним. Ты сама знаешь, он никогда не пытался взять меня силой – я сама пришла к нему, и именно я предложила ему этот план. Ты же знаешь, мне долго казалось неправильным, что мы только берем, ничего не давая взамен, с тех самых пор, когда я узнала, что деньги, на которые мы живем, не твои деньги, а его. И все же я вела себя так же трусливо, как и ты, слишком эгоистично и боязливо, чтобы заглянуть правде в глаза и принять жизнь такой, какая она есть, какой она стала бы для нас, если бы он от нас отвернулся.
– Я знаю, что ты права, Беви, – сказала ей мать чуть ли не умоляющим голосом. – Пожалуйста, не укоряй меня. Я и так достаточно настрадалась. Прошу тебя. Я никогда ни о чем другом и не думала – только о твоем будущем.
– Хорошо, мама, хорошо, – сказала Бернис, смягчаясь, потому что она ведь любила мать, хотя та и была глуповатой и заблудшей. Да, в школьные свои годы Бернис была склонна свысока смотреть на вкусы, знания и суждения матери. Но теперь Бернис, зная все, смотрела на мать в другом свете, ни в коем случае при этом не оправдывая ее полностью, она все же прощала ее, сочувствовала матери в ее нынешнем состоянии. Она больше не произносила никаких оскорбительных или снисходительных замечаний в адрес матери, напротив, относилась к ней с добротой и пониманием, словно пыталась компенсировать те человеческие недостатки, что были ей свойственны.
Потому она теперь и добавила мягко, утешительно:
– Ты ведь помнишь, я когда-то сама попыталась найти себе применение, но очень быстро обнаружила, что мое воспитание никак не подготовило меня к тем условиям, с которыми мне придется столкнуться. Я росла, как в теплице, получала слишком много ласки. И я не виню в этом ни тебя, ни Фрэнка. Но для меня в социальном плане нет будущего, по крайней мере в этой стране. Лучшее, что я могу сделать, – это соединить свою жизнь с жизнью Фрэнка, потому что он единственный, кто может реально мне помочь.
Миссис Картер согласно кивнула и улыбнулась задумчиво. Она знала: она должна поступать так, как хочет Бернис. Своей жизни у нее не было, ее жизнь целиком и полностью зависела от Каупервуда и ее дочери.
Глава 12
И вот, следуя этому общему плану, Каупервуд, Бернис и ее мать отправились в Нью-Йорк. Первыми уехали женщины, Каупервуд последовал за ними немного позднее. Его цель состояла в том, чтобы прощупать ситуацию на американском рынке инвестиций, а также найти какую-нибудь международную маклерскую компанию, с помощью которой ему могли бы перенаправить на новое рассмотрение исходное предложение касательно линии «Чаринг-Кросс», иными словами, он никак не хотел выдавать, что уже имеет интерес к этому предприятию.
Были, конечно, и его собственные нью-йоркские и лондонские маклеры Джаркинс, Клурфейн и Рэндольф, но в таком важном и щекотливом деле, как это, он не доверял им
