им-то он зачем? – удивился Семен.
– Да кто их знает. У них там вообще своя атмосфера, – буркнул Чарли, внимательно оглядываясь вокруг. – Ладно, попробуем обойти сзади, через главный вход идти – только лишнее внимание привлекать. В кота и собаку, конечно, вряд ли кто-то стрелять начнет, но чем черт не шутит, может они охотники или просто животных не любят.
Так их дуэт и поступил. По-пластунски преодолев расстояние до заднего входа, они проникли вовнутрь, и, оглядевшись, Семен невольно осуждающе цокнул языком. Нет, он и сам бы постеснялся назвать себя образцовым чистюлей и дома у него тоже иной раз творился настоящий бардак, но обстановка внутри жилища Кроули была уж точно куда печальнее и довольно сильно контрастировала с внешним обликом особняка, ибо сколь ухоженно выглядел он снаружи, столь ужасней казался царивший внутри хаос.
Всюду, куда ни кинь взгляд, стояли пустые бутылки и тарелки с остатками пищи, вперемешку валялась одежда и обувь – от кирзовых сапог до вполне симпатичного и почти чистого жилета; книжки огромными стопками покоились прямо на полу, а из разбросанных тут и там газет можно было сделать настоящую бумажную флотилию. Причем в натуральный размер. Хоть бы клининг вызвал, что ли, раз уж самому убираться лень. Однако несмотря на то, что в ближайшей пепельнице – а точнее сказать коричневом потрепанном ботинке, что играл эту роль – еще дымилась затушенная сигара, хозяина нигде не было видно. Оглядевшись, Чарли проворчал себе под нос:
– Ну и где этот припадочный? Неужто зря в такую даль тащились? Боже храни короля, ну почему Фламель себе в ученики Гудини не взял. Тот хотя бы просто народ дурил, а не сам дурью баловался…
В этот самый момент дверцы большого гардероба, находящегося от них по левую лапу, раскрылись – и на свет появился лысый тучный мужчина, одетый в одни трусы; на груди у него болталась серебряная цепочка с замысловатым амулетом в виде двух «галочек», что, переплетаясь друг с другом, образовывали шестиконечную звезду, а в руках он держал «маузер», чье дуло незамедлительно уставилось прямо на Чарли.
– Вы кто такие? – с подозрением сказал толстяк. – Я вас не звал, идите нахрен.
– Мистер Кроули, прошу, опустите оружие. Мы – ваши… – начал было Чарли.
– Собака? – перебил его Кроули и перевел взгляд на Семена. – Да еще и с кошкой?
– Я кот, – поправил Семен, совсем позабыв, что в его теперешнем облике для бывших собратьев по биологическому виду любое его слово звучит как «Мяу!» разной степени мурчательности; однако к его удивлению, Кроули, похоже, вполне разобрал его речь.
– Еще хуже, – сказал он и потер блестящим стволом небритую щеку. – Ведь кошка есть Бастет, та же есть ничто иное как ба богини Исиды, супруги великого Гора, а значит – знак свыше о верности моего пути. И если пес есть не что иное, как воплощение потаенного страха, то вот смысл появления кота нужно еще разгадать…
– Мистер Кроули, – прервал поток его размышлизмов Чарльз, плюхнулся
