трибун зазвенела от свиста, протестуя ещё и криком, и топотом…
Полковник Тарутин, неспеша, поехал к выходу с хоккейной площадки, сопровождаемый дружной овацией публики. Он помахал рукой.
– Дешёвый популист! – сплюнул вратарь «Скорпионов».
Тарутин развернулся, и подъехал к нему вплотную.
– Я не дешёвый и не популист. Скоро ты убедишься в этом.
Кто-то выкликнул: «Нам такой хоккей не нужен!» и несколько голосов весело подхватили известный клич:
– Нам такой хоккей не нужен! Нам такой хоккей не нужен!..
Вслед за покинувшим поле полковником, начали покидать трибуну и зрители. Но другая часть на трибунах осталась на продолжение спектакля. Однако, продолжения не получилось.
Самсамыч, ободравший щёку об лёд при падении, отказался от своего дальнейшего участия в матче, и никто не рискнул его уговаривать.
– Можете играть без меня!.. – и разразился матерной тирадой.
Спустя минуту, тем же голосом информатора было извещено о прекращении хоккейного матча по техническим причинам…
Это был не просто скандал, это был скандалиссимус.
Разумеется, областные газеты и телеканалы не упомянули ни словом о подробностях, лишь коротко сообщалось о «имевшем место неприятном инциденте, из-за которого была сорвана хоккейная встреча команд Неофициальной Хоккейной Лиги, но этим лишь всколыхнули болото общественной жизни, ещё недавно пребывавшей в полусонной обыденности. Круговорот из сплетен и слухов, разрастался подобно снежной воющей вьюге в притихшей было степи… Обсуждали и толковали по кабинетам и ресторанам, по кухням и забегаловкам, – о немыслимой наглости… о нетрезвой дурости… о сознательной провокации полковника Тарутина, но не могли понять самой причины выходки.
Довольно скоро мнения тех, кто был в теме, разделились на два противоположных лагеря. Первые считали, что это был своего рода вызов со стороны нескольких влиятельных чинов из силовых структур, недовольных своей долей в строительном и торгово-развлекательном бизнесе, где самые жирные куски пирога достались узкому кругу родственников жены губернатора. Вторые же считали, что за этим поступком полковника кроется определённый сигнал из Кремля: как бы в отместку, – чтобы не повадно было на губернаторском уровне разделять с президентом его хоккейную славу, но возможно и как признак раздражения неумеренным своеволием губернатора Калужской области, к тому же позволявшего себе далеко нескромные излишества в личном обогащении… Ну, не мог же какой-то полковник, к тому же, и сам с упитанным рыльцем в пуху, со своей пугающей репутацией, учудить такое с губернатором исключительно по собственной инициативе, тем более, смешно говорить о каких-то порывах из высоких принципов, или, так сказать, честных правил. Народ же склонялся не без злорадства к варианту кремлёвской мести, и как обычно ждал вдохновляющих перемен. Общественное мнение готово было разгадать мотивы полковника, и даже принять его сторону.
И не случайно.
Поводом
