одна она. Мы рядом, – успокаивал дядя Толя.
– В Оренбурге?
– Сел да приехал. Бешеной собаке семь вёрст не крюк.
С Юлькой разговор выходил какой-то официальный: школа, выпускные экзамены, институт. Юлька этим летом не поступила и собиралась идти работать швеёй. Про Богданова и Челюкина не говорили.
Объявили поезд. На перроне пахло жарким асфальтом, мазутом и тухлыми овощами. Долго тащились по солнцепёку с сумками: номера вагонов были с хвоста. И уже перед посадкой Юлька протянула Дашке бумажку:
– Челюкина адрес. Напиши письмо.
– А ты?
– Сдался он мне. У меня в Оренбурге парень.
После возвращения в Тулу Дашка написала два письма. Одно Челюкину, в котором признавалась в любви. Второе – Богданову, где объясняла, почему поступила так подло. Оба письма она отправила на адрес, что дала Юлька. Ответа ни на одно не пришло.
Уже в октябре Дашка забыла про деревенскую любовь. Одноклассник Сашка Назаров предложил ей «ходить», и она согласилась. Вечерами они гуляли по городу, взявшись за руки. Потом Дашке это надоело, и она бросила Назарова, а вместо него влюбилась в Кольку Сизова.
Бабушка ещё долго жила в Буланово. Каждую весну часть огорода смывало паводками в Салмыш. Когда бабушка умерла, дом хотели продать, но из-за участка, подмытого до середины, покупателя так и не нашли.
Жуки, гекконы и улитки
Повесть
Юленька прыгала по дорожке вокруг бассейна через две плитки на третью, пытаясь не попасть на полоску шва. Эта игра надоела ей, но она старалась привлечь внимание мальчика, который стоял на краю площадки и смотрел в сторону.
– Привет! – не выдержала Юленька. – А ты английский?
Она остановилась рядом с мальчиком и посмотрела туда же, куда и он. На траве лежал огромный рогатый жук с коричневым панцирем.
– Я русский! – угрюмо сказал мальчик и скосил на Юленьку глаза.
– А как зовут?
– Федя.
– Меня Юленька. Но у меня есть тайное имя! – Она замолчала.
Федя исподлобья посмотрел на неё.
– Ладно, так и быть, скажу. Настя! – она прошептала имя мальчику прямо в ухо. – Меня им крестили, поэтому его нельзя знать.
– Зачем же сказала?
– М-м-м-м… – она театрально почесала макушку. – Не знаю. Может, ты мне нравишься.
– Так быстро люди не нравятся.
– А мне нравятся. Мне всё нравится. Кроме лука и варёных яиц. Ты любишь варёные яйца?
– Настоящие мужики едят всё!
– А что, бывают игрушечные мужики? – Юленька захихикала.
– Бывают мямли и размазни!
– Это которых по тарелке размазывают?
– Если ты будешь надо мной смеяться, я уйду! Я старше, и я – мужчина. Ты должна
