style="font-size:15px;"> Встречается и чисто лингвистическое истолкование термина. Например, Н. И. Толстой понимает билингвизм как результат языкового контакта или – более того – как один из возможных результатов, а именно как креолизацию систем в том толковании последнего термина, которое свойственно Вяч. Вс. Иванову8. Последний креолизацию определяет отлично от традиционного понимания – как третью систему, возникшую на основе установления соответствий между находящимися в контакте языковыми системами, т. е. как «язык с двумя терминами» (вслед за Л. В. Щербой9).
Лингвистическая трактовка термина «билингвизм», разумеется, не содержит в себе логической ошибки, так как терминологической лексеме можно дать любое определение. Мы тем не менее относим билингвизм к психолингвистике, поскольку именно такое понимание термина, можно считать, закрепилось в науке.
Это понимание свойственно, например. У. Вайнрайху, X. Мануэлю, А. Дибольду, С. Эрвин, Ч. Осгуду и В. Ю. Розенцвейгу 10. Названы далеко не все имена.
Если билингвизм представляет собой психолингвистическое явление, то для определения интересующего нас понятия в качестве исходных должны быть употреблены термины, имеющиеся в этой науке. Не настаивая на строгости последующей формулировки, можно сказать, что в определении должны быть использованы психологические и лингвистические понятия.
К исходным понятиям мы относим следующие: речевое произведение, языковая система, принадлежность речевого произведения языковой системе, общение, речевой механизм. Поскольку все перечисленные понятия ни в лингвистике, ни в психологии не определены однозначным и приемлемым для всех исследователей способом, они нуждаются в предварительном обсуждении.
Обсуждение исходных понятий фактически не приводит к их определениям, так как не удается установить иерархию терминов, являющихся, в свою очередь, исходными для определения интересующих нас понятий. Поэтому при обсуждении исходных понятий используются не термины, а слова, т. е. строгостью обсуждения приходится пожертвовать. Предполагается, что слова приводят к пониманию мысли говорящего, особенно, если онисание понятия проводится с различных точек зрения. Таково первое замечание.
Во-вторых, исходные понятия связаны с соответствующими явлениями действительности (например, с общением двух говорящих в конкретных условиях или с конкретным речевым механизмом каждого из них) особым видом отношений – не отражения, а упрощения. Упрощение и идеализация объекта при превращении его в предмет научного рассмотрения не есть свободно выбираемый путь исследования. Упрощение обусловливается современным состоянием науки и отражает как степень имеющегося знания предмета, так и степень имеющегося незнания. Если считать, что понизить степень упрощения – значит сблизить явление действительности и соответствующее понятие, то такое понижение не зависит от произвола отдельного исследователя, а
H. И. Толстой. Ответы на вопросы научной анкеты по языкознанию. «Славянска филология», т. I. София, 1963, стр. 327; Вяч. Вс. Иванов. Машинный перевод и установление соответствий между языковыми системами. В сб.: «Машинный перевод», вып. 2. М„ Изд-во ВИНИТИ, 1961, стр. 58.
Л. В. Щерба. Избранные работы по языкознанию и фонетике, т. I. Изд-во ЛГУ, 1958, стр. 38.
U. Weinreich. Languages in Contact. The Hague, 1963, p. 1; H. T Manuel. Bilingualism. «Encyclopaedia of Educational Research». New York, 1960, p. 146; A. K. Diebold. Incipient Bilingualism. «Language», 1961, v. 37, No. 1, p. 98; S. M. Ervin. Ch. E Olgood Second Language Learning and Bilingualism. «Psycholinguistics», p. 139; В Ю. Poзенцвейг. О языковых контактах. «Вопросы языкознания», 1963, № 1, стр 59
