ну, стой! Сумку мою подними. Поживее!
Я потянулся за сумкой – это был пакет-майка с продуктами, и в этот момент произошло самое страшное: у него оборвалась ручка, и часть содержимого рассыпалось по полу. Послышался звук бьющегося стекла. У меня перехватило дыхание.
– Регина, прости! – выпалил я и тут же замер.
Она удивлённо посмотрела на меня:
– Личико подними.
– Чего?
– Лицо, говорю, подними, глухомань.
– Здрасьте, – я виновато улыбнулся.
– Охренеть! Кого я вижу… Димка, ты, что ли?
Опять эти насмешливые губы.
– Неужели второй раз сбежал из детдома?
– Нет. Меня усыновили.
– О-о-о, вот это да. Поздравляю. А здесь тогда что забыл?
– Гуляю. – «Провалиться мне сквозь землю!»
– Ну просто милота. В подъезде, что ли? – продолжила расспросы Регина.
– Да… Нет!
– Ясно, – она рассматривала меня и вся светилась. – Как ты вырос, охренеть! Ну пойдём, чаем, что ли, угощу. Только на часок, а то мне ещё по делам надо.
Я собрал рассыпавшиеся продукты и поднял бутылку, которая, к счастью, не разбилась.
– И как тебе в семье? Место у подушечки и лоток в ванной выделили? – Регина засмеялась.
– Что?
– Прижился, говорю? – спросила она, чуть обернувшись, когда мы уже поднимались по лестнице.
– Нет.
– А что так?
– Да так… не знаю…
Мы подошли к двери, я затрепетал. Регина вставила ключ в замок. Внутри меня встретил всё тот же запах стен, впитавших дым сигарет, и жизнь, по которой, как и ожидалось, я сильно скучал.
– Так ты что теперь, обратно в детдом вернёшься? Сбежишь из семьи? Может, ты просто бегун по жизни? – снова усмехнулась она.
– Нет. Не знаю.
– Слушай, Димка, мне очень жаль, что семья тебе не зашла, но хочешь житейский совет? Такой большой и жирнющий?
– Какой?
– Делай вид, что тебя всё устраивает. Прямо всё-всё-всё. Как будто ты всё обожаешь там. И благодарен по гроб жизни. Просто будь похитрее. Понимаешь? Меня это всегда выручало.
– Ну… – протянул я.
И снова я сидел на этой кухне, пил чай с бутербродами, а Регина пристроилась у окна, курила и насмешливо смотрела на меня.
– У нас с тобой, конечно, удивительные встречи. Вот честно, даже сейчас. Ты ведь мог прийти позже или уйти раньше. И мне жутко приятно, что ты меня не забываешь. – Она сделала затяжку и, слегка задрав голову, долго и заразительно выпускала дым. – Будь ты постарше… Ух! Я решила бы, что это судьба. А ты не смотри на меня так! Не дорос ещё.
Регина засмеялась. Её слова про судьбу застряли в моём горле, как рыбья кость. Я умолял глазами: «Догадайся же, чего я хочу!»
– Только
