великий Салманасар пошлет тебя в Вавилон с приказом моему отцу сидеть тихо, а для того, чтобы его враги ничего не заподозрили, Закир должен немедленно отослать в Дамаск другую царевну, хотя бы Гулу… Если ее отправить на конях, то за несколько дней они догонят караван, и она пересядет в мою повозку. Все будет шито-крыто.
– Неужели послы Дамаска не знают имени той, кто был предназначен в невесты их царевичу?
Шами усмехнулась.
– Уверена, они даже не спросили моего имени. Им все равно, лишь бы дочь Вавилона. Лишь бы получить вещественное доказательство их союза. И еще…
– Помолчи, – скривился Нину, потом, после некоторого размышления, спросил: – Ты считаешь, что, как только мы двинемся в поход, царь Вавилона должен ударить нам в спину?
– Да. Они очень рассчитывают на это, ведь всем известно, что Салманасар никогда не отступится от намеченного. Он решил взять Сирию, и он ее возьмет.
Неожиданно Нину вспылил.
– Как я могу верить тебе? Если ты лжешь, я окажусь в запад не. Если ты говоришь правду, значит, ты настолько умна, что мне будет опасно держать тебя в моем доме.
– Поверь, я буду тебе верной женой. Ты успокоился?
Нину не ответил.
– Возьми меня, – прошептала девушка.
– Что? – не понял мужчина.
– Возьми меня. Войди в меня, и ты убедишься, что умненькие слаще.
Вновь долгая, протяжная пауза. Нину совсем затих, сидел молча, наконец признался:
– Мне трудно тебя понять, но хотя бы раз я могу поступить вопреки твоему желанию?
– Зачем? У нас с тобой одна судьба. Прикажи Одноглазому отогнать людей от повозки.
– Далеко?
– Подальше, чтобы они не слышали мои крики.
– Ты будешь кричать?
– Мне хочется целовать тебя, мне хочется любить тебя, но мне страшно. Я исполню все, на чем ты будешь настаивать, но я буквально трясусь от страха, поэтому начну петь. Но если ты захочешь, я буду кричать.
– Не надо, – поморщился Нину, – не люблю шума.
Шами ловко, через голову сняла нижнюю тунику, прижалась к мужчине. Нину совсем обмяк, кроме того места, которое натужно рвалось на свет. Шами погладила мужчину, шепнула:
– Исполни мою просьбу, чтобы мне было легче справиться со страхом. Одну малюсенькую, глупую просьбишку.
– Что еще?
– Позволь дернуть тебя за бороду.
Нину изумленно глянул на девушку.
– Твое коварство бездонно. Ладно, дерни. Можешь даже вы драть волосок, если хватит сил. Может, тогда я приду в себя и вместо любви выкину тебя из повозки.
Трудно передать, с каким наслаждением Шами вцепилась в бороду. Она ухватилась за нее так, как обычно хватаются за самое дорогое, самое существенное в жизни. Все остальное порхало мимо сознания – и стоны Нину, пять раз овладевшего ею и снова десять раз овладевшего ею, и пронзительная боль, и нараставшее радостное
