книг – тогда поговорим. – Он поднимает руку, подзывает официантку рассчитаться. – Знаешь, – говорит он, – сейчас некоторые университеты запускают в Интернете образовательные программы. Может, тебе стоит выбрать пару интернетских курсов, чтобы держать руку на пульсе.
– Вот так просто? – спрашиваю я. – После всех этих лет – что я получаю? Половину ленча – и будь здоров?
– Я не хотел тебя торопить, – говорит Шварц. – Но сказать мне больше нечего.
Ищу совета. В местной церкви – вечернее собрание. Я проезжаю мимо, вижу припаркованные машины, свет в старом здании. От него идет ощущение теплоты и гостеприимства. Я паркуюсь и захожу, брожу по залу.
– Собрание внизу, – говорит мне привратник.
Собрание уже идет. Я тихо вхожу и сажусь сзади. У собравшихся людей вид добрых знакомых – не просто, а давно знакомых. Я тут лишний. Вижу, как они слегка меняют позы, чтобы обернуться на меня. И наконец наступает мой момент.
– Здравствуйте, меня зовут Гнид.
– Здравствуй, Гнид, – говорят они хором.
Эхо их голосов заставляет меня вздохнуть. Это эхо принятия и доброжелательства.
– Что привело тебя сюда сегодня? – спрашивает кто-то один.
– Меня уволили. – Я останавливаюсь и начинаю снова: – Я имел жену своего брата, а потом брат пришел домой и убил ее. Моя жена подает на развод. А сегодня, после долгих лет работы в одном колледже, мне сказали, что это мой последний семестр. Я живу в доме брата, пока он в кутузке. Ухаживаю за его собакой и кошкой, а недавно начал пользоваться его компьютером – ну, выходить в сеть, заходить на разные сайты. Много раз устраивал себе свидания за ленчем с женщинами. Обычно ленча не было, был только секс. Много секса.
– Ты был пьян? – спрашивает кто-то.
– Нет, – отвечаю я. – Ни капли.
– Ты сильно пьешь?
– Я почти не пью. Наверное, мог бы пить больше. Я вас увидел с улицы через окно, от вас пахнуло теплом, дружелюбием, гостеприимством.
– Извини, Гнид, – отзывается хором вся группа.
– Но вам придется уйти, – добавляет руководитель, и у меня такое чувство, будто меня вышибли с острова.
Встаю со складного стула и выхожу, мимо старой алюминиевой кофеварки, на которой светится огонек готовности, мимо кварты цельного молока, сахара, пончиков и всего того, что я уже предвкушал. Есть у меня искушение отволочь себя в бар и стать за одну ночь алкоголиком, чтобы можно было вернуться.
– Есть места и для таких, как вы, – говорит один мужчина.
– Для каждого есть место на свете, – добавляет женщина мне в спину.
Я сижу на парковке, представляя, как дальше идет без меня собрание и все они обсуждают меня за глаза – или просто продолжают свое?
Когда я выезжаю, звонит Клер.
– Нам надо продать парковочное место, – говорит она.
– Конечно, – отвечаю я. – Можем, если ты хочешь. Ты уверена, что оно тебе не нужно?
– Ты забыл, что я не вожу машину? Продаю
