С момента смерти отца все хождения за положенной комнатой, все события с хозяйкой – обо всём мать советовалась только со мной. И вдруг как отрезало. Я не знал, что думать. А уж как действовать – по малолетству совсем не представлял.
Много позже я понял, что это был человек, остановившийся в своем развитии. Но не по своей воле, а по воле двух войн. После них этот человек, выживший в двух войнах, отдал столько сил и здоровья государству, что не смог себя связать ни с какой женщиной для семьи, для продолжения рода. Это же сколько сил требует!
Он вернулся в Москву как демобилизованный, поступил на курсы шоферов, а потом в Мосуктек – возить контейнеры по государственным надобностям.
Он проведал семью, вернее свою сестру в родной воронежской деревне и опять приехал в Москву, потому что невесты у него в деревне не было. До войны – потому что он был еще мальчиш ка. А теперь деревня не подходила ему по кругозору: и в Финляндии он воевал, и на Курской дуге в окопах лежал при минус сорок трех градусах. И единственное, чего он теперь хотел – это сменить деревенского коня на городской грузовик.
Ему положено было общежитие, где он – ну, радостью это не назовешь – испытал теплые чувства к тем, кто, как и он, воевал и окончил войну. Но вместе с войной окончились и их силы.
Они добросовестно выполнили свой социальный долг. Работали и обходились минимумом общения, в размере дружбы по интересам. Интересы ценились ими только одни: не курить и не пить. Потому что шоферу нужны глаза и выдержка. Рулить-то по десять часов. Все, кто не режимил, – дисквалифицировались. Его же начальство отмечало за терпение и давало поздравительные грамоты к празднику, что было приятно. Но ценней всего были путевки в профильный санаторий в Железноводск. В долину нарзанов. Он был там не раз, и знакомился там с женщинами два раза.
В Железноводске он выбирал тихих и спокойных женщин, в годах, и гулял с ними на балюстраде с чугунными орлами, объясняя им, что хотел бы дружить, переписываться, а семью заводить ему поздно. Такие женщины – не те, что яркие, которые ищут мужа в два дня, говорили ему: «Да, будем дружить. Мы согласны. Возможно, вам и не нужна семья. Будем переписываться». Но когда они расставались и ему на общагу приходило письмо, он его выбрасывал, зная, что это никуда не ведет, что он не сможет завести семью. Он остался там, на войне, выложил все нервы и силы. Он не сможет ни с кем ничего разделить. Ну да, ходил на экскурсии вместе с женщинами, а потом выбрасывал их адреса. Женщина никогда не сможет понять – как это он отдаёт всё не ей? Ей всё равно нужен супруг.
Глава 20. Благословение сестры
Приехав к Лидке, Алексей быстро выкинул все мысли про других и про государство, а занялся своими непосредственными делами, из которых первое было – идти в ЗАГС расписаться. Решили идти без ребенка, чтобы не дразнить гусей общественности.
После, как мать и обещала, мы поехали на главную улицу Москвы, в студию фотографии, делать семейное фото.
Какой-то вертлявый человечек сначала предлагал варианты:
– Вам
