ну а откуда тогда столько удивительных совпадений? И как-то всё подозрительно крутится вокруг Короткевича. Такое чувство, что он сам даёт подсказки… через своё творчество, что ли… ну не знаю, взять хотя тот же замок Ольшанский, там же главный герой как раз таки в книге, – подчеркнул я последнее слово, – нашёл зашифрованное послание.
Борисович сдался.
– Я книгу не читал, только фильм смотрел… ладно, понимаю, что бред, но для очистки совести давай попробуем во всём этом разобраться. Всё равно уже практически протрезвел, а голову свою нужно занять чем-то таким интеллектуальным… и всё из-за тебя! – изобразив обиду, беззлобно выпалил мой сосед. – Только говорить буду я, а ты будешь поправлять меня и дополнять рассказ новыми подробностями. И ещё, – Игорь посмотрел на лежавший на столике результат моего корявого черчения, на который он то и дело бросал косые взгляды. – Понимаю к чему ты клонишь, недаром так любил читать детективы, поэтому когда всё это окажется большим пшиком, ты должен мне будешь три партии в шахматы. Как минимум. Ну и «Финляндию», разумеется. Идёт?
Я согласно кивнул.
– Итак, как я тебя понял, несколько недель назад в музее Короткевича ты увидел рукопись повести писателя, которая показалась тебе странной…
– …последней неоконченной повести, – поправил я Игоря.
– Хорошо, неоконченной. И странными в ней тебе показались некоторые буквы, которые бы…
– … да, кстати, эта рукопись была передана в музей родными Мальдиса, одного из лучших друзей Короткевича, после того, как тот умер.
– Хорошо, и что нам это даёт? – с оттенком скепсиса спросил Борисович.
– Ну хотя бы то, что всё это время считалось, что её оригинал находится в государственном архиве литературы. И передал эту рукопись туда никто иной как Мальдис.
– Это уже интересно. А как она оказалась у этого…как его?
– Мальдиса? А кто его знает?! Кстати, чуть не забыл, действие повести как раз происходит в Островецком районе, где и родился Мальдис.
– Хорошо, – растягивая последнее «о», задумчиво произнёс Игорь. – Поехали дальше. Ты принял те выделенные буквы за шифрованное послание, говоря проще, за криптограмму.
– … и снова же повторюсь, не с головы я это взял, на такие мысли меня, скажем так, натолкнуло творчество Короткевича. Было такое чувство, словно он сам дал мне подсказку, что делать с этими буквами.
– Допустим, – продолжил Борисович. – Итак, ты предположил, что в его последней рукописи содержится криптограмма и выписал все помеченные буквы. Ты их сосчитал и получилось шестьдесят четыре…
– … ровно столько, сколько клеток…
– … да ты можешь меня не перебивать, я же тебя просил! – не выдержал Игорь. – Букв оказалось шестьдесят четыре, столько, сколько клеток на шахматной доске.
– Можно я дополню? – Я наигранно, словно школьник на уроке, поднял вверх руку.
– Ну-у-у.
