возле афишной тумбы и двинулся через проезжую часть прямиком к трактиру.
Подошёл к Спиридону вплотную, на полметра (или сейчас надо говорить пол-аршина что ли?) и посмотрел ему прямо в выкаченные мутные глазки.
– Чё надо? – недовольно спросил он, – иди, куда шёл!
– Не узнаёшь меня, Спиридон? – спокойно спросил я.
– Мало вас тут таких шляется, всех узнавать чтоб, – пробурчал недовольно он, но некие проблески в его мутных глазках я таки заметил.
– Я Саня Потапов из Благовещенки, – продолжил тем временем я, – ты нас с брательником из дому выгнал, когда матушка померла.
Узнал ведь, теперь точно узнал он меня, я это понял по некоторой суетливости, с которой он спрятал руки за спину.
– Ну и чё дальше? – спросил он уже без всякого выражения.
– А дальше, дорогой Спиридон Михалыч, то, что пришла пора долги отдавать.
– Ты чет попутал, малец, долги это у тебя были, ты их мне и отдал, мы теперь в полном расчёте.
– А я вот так не думаю, – сказал ему я и предложил отойти в сторонку: – Здесь больно людно, зачем нужно, чтоб наши разговоры чужие слушали?
Тот немного подумал и согласился, кивнув головой в сторону соседней арки – на Рождественской полно глухих дворов, проходных и не очень, вот в один из этих дворов арка и вела. Он впереди пошёл, я за ним… во дворе этом дрова лежали поленницей выше моего роста вдвое, да еще мохнатая и кудлатая собачонка в дальнем углу лежала, греясь на солнце. На нас она никакого внимания не обратила. Я вытащил из-за пояса револьвер и, когда Спиридон обернулся ко мне, ствол смотрел ему прямо в яйца.
– Это ишшо чё такое? – удивлённо спросил он.
– Это, дядя Спиридон, револьвер системы “Наган”, в барабане семь пуль, хочешь убедиться, что они там есть?
– Хочу, – неожиданно ответил целовальник.
– Ну смотри, – пожал я плечами и повернул револьвер дулом к себе и покрутил барабан, продемонстрировав ему начинку. – Убедился? Теперь давай продолжим что ли… ты мне… нам то есть с братом должен короче за наш дом – он много больше стоит, чем мы тебе за лекарства задолжали.
– А ты стрелять-то умеешь? – вдруг поинтересовался он.
– А ты сомневаешься? – разозлился вдруг я, – ну смотри.
И я выстрелом сшиб чурбачок, который сверху на поленнице почему-то стоял.
– Убедился? Следующая пуля твоя будет… для начала в ногу.
– А не боисся полиции, пацан?
– Есть немного, – не стал отпираться я, – но разборки с полицией уже потом начнутся, пуля быстрее до тебя долетит.
– Ладно, – наконец сдался он, – скока ты хочешь?
Странно, подумал я, что-то он слишком быстро согласился, даже ничего сделать не попытался, пистолет например у меня отобрать…
– Пятьдесят рублей и мы в расчете.
– Хорошо,
