болван? – заплетающимся языком спросил будущий губернатор, пытаясь собрать воедино разбегавшиеся мысли.
– Что значит «куда»? Я же говорил тебе, брат, что не следует смешивать баварское пиво с анжуйским вином.
Пока Людвиг и Христиан Август перепирались, Бецкой натянул на себя одежду и юркнул в боковую дверь, Иоганна, торопливо заперла ее и вновь улеглась в постель. Спустя какое-то время Христиан Альберт, которому брат сумел доказать, что перед ним спальня его жены, вновь встал на пороге.
– Мадам, – сказал он, в конце концов все же узнав жену, – это я.
Иоганна Елизавета тоже припомнила своего супруга.
– Добро пожаловать, мой господин, – вежливо ответила она.
– Мне показалось, мадам, или здесь действительно только что был мужчина? – строго поинтересовался Христиан Альберт.
– Разумеется, вам показалось, мой господин, – улыбнулась принцесса Гольштейн-Готторпская.
На следующий день Бецкому передали от старой герцогини Брауншвейг-Люнебургской благодарность за помощь, оказанную ее внучке принцессе Гольштейн-Готторпской при изучении древнеримских трактатов, и разрешение покинуть Цербст. Вечером он уехал в Париж, унося в душе память о своей возлюбленной. Неизвестно почему, но с тех пор его больше не мучила мысль о своем незаконном происхождении. Когда двадцать лет спустя, похоронив жену, князь Иван Юрьевич Трубецкой предложил сыну взять его фамилию и принять титул, Бецкой отказался. Спустя год князь Иван Юрьевич умер, и с ним прервалась старшая ветвь князей Трубецких.
Что же касается Иоганны Елизаветы, то вскоре после отъезда любовника она отправилась с мужем в Штеттин, где спустя шесть с половиной месяцев, второго мая следующего года, родила дочь Софию Фредерику Августу.
– Вы уверены, что это мое дитя? – с сомнением глядя на крепкую девочку, которая вовсе не выглядела недоношенной, спросил Христиан Альберт у присутствовавшей при родах герцогини Брауншвейг-Люнебургской. – Кто-то мне говорил, что дети, рожденные при таком сроке, не живут.
– Как вы можете сомневаться! – обиженно воскликнула герцогиня. – Бедняжка Иоганна так долго мучилась, производя на свет ваше дитя!
Христиан Альберт пожал плечами – в конце концов, из-за дочери не стоило устраивать скандала, другое дело, если бы родился мальчик.
В середине мая того же года Бецкой вновь посетил Ангальт-Цербстское княжество – теперь уже в качестве кабинет-курьера Коллегии иностранных дел, – но увидеть Иоганну Елизавету, еще не оправившуюся после тяжелых родов, ему не удалось. Они встретились лишь спустя шестнадцать лет – в России, куда Иоганна привезла свою старшую дочь, обрученную с Петром Федоровичем, племянником царствующей императрицы. Встреча на короткое время возродила прежнее чувство, но государыня Елизавета Петровна во избежание сплетен поспешила отослать из России мать жены наследника престола. Прощаясь с Бецким, Иоганна протянула ему руку и негромко уронила:
