все катастрофой для всех, кто был как-то замешан в эту историю. Мать не могла простить измены, забрала Селию к родителям в Лоуэлл. Решила начать жизнь сначала. Мало того – хотела запретить Селии встречаться с отцом, но тут вмешалась бабушка. Все те черные месяцы она без устали взывала к остаткам разума у детей.
И победила.
Да, вот такой была бабушка. Сильнее, добрее и мудрее всех. Была… пока альцгеймер не высосал из нее всю мудрость и доброту.
Сначала она стала другим человеком, а потом вообще перестала быть человеком.
Вот такая болезнь, изобретенная, несомненно, самим дьяволом. На сегодняшний день Селия, по-видимому, знала про эту болезнь больше, чем кто-либо во всем мире, но каждый раз, когда она видела, как медленно падает в пропасть внешне совершенно здоровый человек, у нее непроизвольно сжимались кулаки.
– Я сделаю все что нужно, только скажи, – неожиданно тихо сказал Эндрю. Очки опять заняли весь дисплей. Серьезный, соболезнующий взгляд – он все понял. – У меня хорошие связи, не мне тебе говорить.
Селия молча кивнула.
– Поговорим попозже…
Подождала продолжения, но Эндрю помахал рукой, и экран погас.
Она вдруг поняла, насколько устала. Села на стул и обвела взглядом лобби госпиталя.
– Опять я здесь сижу… – прошептала она, и по щекам покатились не приносящие облегчения слезы.
* * *
Селия улыбнулась и кинула отцу картонную коробку с бейсбольными карточками. Он довольно ловко ее поймал и наградил дочь серьезным взглядом.
– Даже не думай. Сохрани.
Она присела рядом и открыла коробку. Вся цветовая гамма шестидесятых.
– Здесь же сотни карточек, папа! Зачем они тебе?
– Бейсбольные карточки могут стоить миллионы. Давай-ка поглядим, что у нас тут.
Она взяла одну карточку. “Гэри Нолан”. Имя ей ничего не говорило. А это что? “Цинциннати Редс”. Заглянула в коробку, не зная, как себя вести – то ли ужасаться, то ли изобразить восхищение. Отец, оказывается, заядлый коллекционер. Или, может, бабушка не отличалась фантазией при выборе подарков.
– Я же ни разу не видела, чтобы ты открывал эту коробку! И вряд ли когда-нибудь откроешь опять.
– Ты в этих делах ничего не смыслишь, Тыквочка. Я слышал про одного парня в Коннектикуте, тот за бесценок купил старую развалюху. В жутком состоянии, завалена черт знает чем – помер какой-то спятивший барахольщик. Начал разбираться, пришла очередь кухонного диванчика – знаешь, есть еще такие, сиденье поднимается, и там годами копится всякая ерунда. Смел паутину, а в ящике полно таких коробок. С бейсбольными карточками. Старинные, с тысяча девятьсот одиннадцатого года. Тай Кобб, оригинал. Знаешь, сколько он за это получил?
Селия пожала плечами:
– Откуда мне знать. Тысячу баксов? Десять тысяч?
У Теда весело заблестели глаза, и он для убедительности произнес сумму
