же эта женщина действовала вовсе не из благородных побуждений. Она что-то от него скрывает, какую-то важную причину вступления в этот союз, и он собирается выяснить какую. Со временем. Маргарет Кассиди – настоящая дура, если полагает, что сможет его контролировать. Никто больше не отберет у него жизнь, и он не позволит собой манипулировать.
Джеймс запрокинул голову, стараясь поймать холодный утренний ветер, пропитанный влагой разбивающегося о площадь дождя. Он давно не испытывал ничего столь чудесного. Если бы он мог, то стоял бы под этим дождем, позволив промочить себя насквозь и смыть всю отраву того места и воспоминания, которые эта леди в нем пробудила.
Он никогда ей этого не простит: того, что вернула его жену и ребенка и их гибель в его мысли.
Один из экипажей отца подкатил к ступенькам, черные колеса постукивали, белые кони вскидывали промокшие гривы.
Протокол предполагал, что теперь Джеймс должен укрыться в церковном нефе и проследовать к алтарю. Поступить так было бы наиболее разумно, но мисс Мэгги полагала, что над ним еще следует поработать. Поэтому он не станет этого делать. В действительности, он собирается заставить ее поработать над его выздоровлением. Если она полагает, что он облегчит ей участь этого брака, то будет удивлена.
На этот раз на его сердце не было вины; дверь кареты откинулась, плечи ливрейного лакея были идеально прямыми, несмотря на усиливающийся шквал. Маргарет толкнула Джеймса на этот брак ради собственных капризов. Брак или жизнь в настоящем аду. Наверное, она не слишком тщательно оценила его характер, прежде чем решила осуществить свой опрометчивый план. Потому что совсем не учла, что признанный вменяемым, как ее муж он будет обладать властью над ней.
Лакей подошел к экипажу, и появилась тонкая рука невесты, опущенная на предплечье слуги.
У Джеймса вырвалась невольная усмешка. По крайней мере, у этой дамы подходящее чувство юмора.
Потоки черного бомбазина изверглись из кареты с ее появлением. Благодаря современной моде, Маргарет с трудом могла протиснуться в небольшую дверцу в своих юбках. И когда показалось ее лицо, оно было прикрыто, как и полагается невесте… его закрывала черная кружевная вуаль.
Она была в трауре.
По своей жизни, надо полагать. Ах, было бы превосходно, если бы Джеймс смог раздобыть траурную ленту. Они проследовали бы к алтарю в супружеской скорби.
Капли дождя падали на нее, шлифуя, словно мокрый обсидиан. Прежде чем его отец успел выбраться вслед за Маргарет, она уже направлялась вверх по ступеням уверенными шагами; огромный колокол ее юбок создавал странное впечатление, что она парит в воздухе. Потусторонний призрак из дождя и тумана, который явился забрать Джеймса.
Когда Мэгги добралась до вершины ступеней, лорд только вышел из экипажа; он слегка кивнул.
Маргарет протянула облаченные в черные кружевные перчатки руки, кончики пальцев проглядывали сквозь ткань.
– Вам нравится? – спросила она.
– Необычайно
