которые озвучивала женщина, не были ни глубокими, ни оригинальными, так что я уже хотел было ретироваться, как вдруг она повернулась ко мне и почти нежным голосом спросила:
– А вы что скажете, Джулиан? Неужели тоже станете убеждать меня в идейной составляющей всего этого безобразия, которое творится сегодня за стенами нашей тихой обители?
– Я? Хм… – совершенно неожиданно для себя я впал в какое-то полусонное состояние и с трудом удержался от того, чтобы не зевнуть. – Вообще-то я стараюсь быть вне политики.
– Отчего же? – голос этой женщины, похоже, действовал на меня усыпляюще. Что это? Неужели гипноз? Я всегда считал себя невосприимчивым к подобного рода воздействию и поэтому почувствовал приступ раздражения. Как ни странно, но именно это чувство помогло мне прийти в себя. Протерев глаза, я стряхнул с себя сонливость и ответил, стараясь не глядеть в глаза собеседнице:
– Оттого, что я привык рассуждать только на те темы, в которых разбираюсь. Этому меня научил отец. В политике же я ничего не понимаю, так что и свое мнение о ней не считаю заслуживающим внимания.
– Очень достойная позиция, – неожиданно похвалила меня женщина. – Тоби, представь меня нашему гостю, пожалуйста.
– Конечно! – молодому человеку, по всей видимости, была приятна роль церемониймейстера, и он с готовностью исполнил ее просьбу. – Джулиан, позволь представить тебе госпожу Калько, нашего бессменного международного обозревателя, у которой столько опыта в этой сфере, что его хватило бы на добрый десяток членов правительства.
– Значит, вы журналист? – я удивился тому, насколько внешность бывает обманчивой.
– Бог с вами, молодой человек! – со смехом отмахнулась женщина. – У меня свой элитный косметический салон, куда периодически заглядывают жены и любовницы сильных мира сего. Кого только не было у меня, вы не поверите! Ну, и, конечно, каждой просто необходимо было поделиться последними сплетнями, которые они слышали от своих мужчин. Это лучше, чем любое радио, поверьте мне. Я была в курсе всех последний новостей, даже не выходя из дома.
Несмотря на то, что на владелицу салона красоты госпожа Калько была похожа даже меньше, чем на журналиста, мне, тем не менее, было приятно оттого, что я не так сильно ошибся в определении ее социального статуса. Оставив толстуху мечтательно закатывать глаза, вспоминая свое славное прошлое, я извинился и потянул за собой Тоби.
– Извини, что отвлекаю, но…
– Подожди, – перебил он меня. – Давай по порядку. Я же вроде как твой наставник здесь, так что сначала расскажу тебе о нашей уважаемой фрау Калько. Как ты думаешь, за что она сюда попала?
– Не знаю, – я безразлично пожал плечами. – Может быть, тоже вообразила себя какой-нибудь кассандрой.
– Кем? – не понял Тоби.
– Кассандрой.
