это в интернете прочитала?
Я горько улыбаюсь, перебирая край рукава. Сложно было не прочитать, когда это валится на тебя со всех сторон. Скользнув пальцами по моему предплечью, Том берет меня за руку:
– У тебя красивое лицо. Никто не будет этого отрицать, у всех есть глаза.
– Красивое не значит не тупое.
– Я не собираюсь убеждать тебя в обратном, как ребенка.
Я вздыхаю, понимая, что это глупо: зачем ему спорить со мной и что-то доказывать.
Том переплетает наши пальцы, а я сжимаю его ладонь.
– Я просто начинаю задумываться, что не так с моим лицом, – я вздыхаю, – может, я что-то о себе не знаю? Мне стоит выглядеть как-то по-другому? Я хожу с открытом ртом?
Том заливается смехом.
– Что? Ходишь с открытым ртом? Ну, не знаю… когда ты говоришь, ты его открываешь. А так я не смотрю на твой рот, смотрю на тебя в целом.
От его смешков мне становится легче. И правда, какая глупость. Открытый рот… Люди ищут причины придраться. Мы долго смотрим друг на друга, но эту идиллию разрушает звонящий телефон. Том отвечает, а потом говорит, что наша машина приехала, и мы можем отправляться в отель.
Направляясь по коридору к выходу, я говорю:
– Моя мать говорила мне, что я тупая. Наверное, поэтому комментарии меня так задевают.
Том становится серьезным.
– Бельчонок… – говорит он, и в моем животе взлетают бабочки. – Во-первых, не читай это. Если будешь слушать каждого, сойдешь с ума. Во-вторых, ты – это не то, что кто-то пишет, ты – это твоя воля, твои решения и твой выбор. Черт возьми, ты – человек, а не комментарий в интернете. Знай о себе правду и никогда в ней не сомневайся. Ты красивая. Ты не глупая. Может, бесшабашная, но им-то откуда об этом знать? Они с тобой не знакомы.
Я улыбаюсь, толкаю дверь, ведущую на улицу, и делаю шаг вперед, собираясь ответить, но вдруг спотыкаюсь. Меня оглушают крики людей и ослепляют миллионы вспышек так, что я теряюсь в пространстве. Прикрывшись рукой, я понимаю – это папарацци, и они обступили меня со всех сторон. Паника подскакивает до критического уровня, и, если бы не рука Тома, затянувшая меня обратно в здание, я бы, наверное, упала замертво. Второй рукой он с силой захлопывает дверь и замирает.
Я тяжело дышу.
– Черт… – громко выдыхаю я.
Развернувшись к Тому, я замираю от его растерянности.
– Вы говорили, они будут снимать нас только по договоренности! Что мы будем заранее знать, когда они рядом!
Он мотает головой.
– Я понятия не имею, что они здесь делают.
Поморгав, я кладу руку на грудь, пытаясь успокоить сердце. Том, аккуратно подступивший к двери, прислушивается.
– Кажется, нам нужна круглосуточная охрана, – говорит он.
– Мне страшно, как мы пойдем туда?
Паника поглощает, я начинаю метаться из стороны в сторону и задыхаться. Том останавливает меня и кладет руки на плечи.
– Так, успокойся, – он смотрит
