берет, – глядя на меня тяжелым взглядом, говорит врач, – что ответить, если будут перезванивать?
Я лихорадочно подсчитываю, сколько уже прошло минут после того, как там, в лаборатории, произошел сбой. Возможно, если они решили пройти процедуру повторно, то примерно в этот момент копирование должно заканчиваться.
– Еще раз! – прошу я женщину, изо всех сил старясь не повышать голос. – Последний раз! И я больше ни о чем не попрошу и обещаю не умирать, пока Вы меня не передадите коллегам!
– Шутите, – грустно улыбается она, – это хорошо. Чем черт не шутит, может и в этот раз все обойдется. Сейчас наберу.
Она снова достает телефон (и когда успела спрятать?!) и повторяет последний вызов. Телефон подает сигнал разряженной батареи. У меня внутри все сжимается и даже на какое-то время перестает болеть. Но девайс не выключается, и мы снова слышим гудки.
Я считаю их. Каждый – как гвоздь, забитый в крышку моего гроба.
И вот на четвертом гудке, на том конце несуществующего провода кто-то принимает-таки вызов!
Глава VIII. Туда, обратно и назад
– Да! – раздается на всю машину резкий и явно недружелюбный ответ.
Узнаю даже не голос – интонацию. Именно так я отвечаю на звонки с незнакомых номеров, если не жду доставки заказа или чего-то на подобие!
Я жив!
– Евгений, привет! – стараясь унять дрожь в голосе, быстро говорю я. – Телефон чужой, аккумулятор разряжен, а времени у меня совсем нет. Скажи мне, пока не оборвалась связь, с тобой все в порядке после сбоя в лаборатории? Ни ты, ни Антон ничего странного после этого не заметили?
– Я в норме, – слышится из динамика телефона немного озадаченный голос, – не хочешь назваться?
Я называю наши с ним имя, фамилию и отчество, а потом без всякой паузы скороговоркой перечисляю все шесть наших с ним основных двадцатизначных паролей: для соцсетей, для мобильных приложений банков, для почты и так далее.
Тишина.
Я с некоторым остаточным беспокойством гляжу на телефон. Экран погас и мне не понятно, работает еще телефон, или уже выключился.
– Продолжай! – раздается, наконец, мой одновременно напряженный и озадаченный голос из динамика.
Испытывая уже огромное облегчение, я успеваю назвать адрес больницы, куда меня везут, и сообщить, что, если он хочет большей ясности, то может прибыть туда и найти меня по фамилии.
Телефон издает жалобный звук и отключается.
Услышал он меня? По большому счету, это не так уж и важно. Он вел себя точно так, как и должен был. Он в порядке. Да, неплохо было бы увидеть себя со стороны, но самое главное для себя я уяснил: с моим изначальным «Я» все без изменений. Осталось отмучаться мне – его случайной копии, и эта невероятная история закончится.
Волнение и тревога окончательно отпускают меня. Им на смену возвращается боль и тошнота. Потерю сознания я встречаю с искренней благодарностью.
Первое,
