туалету, кухне, спальне, залу. Подсказать, так ведь взбеленится. Застелить нечем, на прошлой неделе сдала макулатуру. Обычно мать ремонтом занималась весной, а тут, понятно, что тут … это у матери от обиды мозги поплавились… теперь отцу придется двигать мебель, а Асе отмывать.
«Бах! Бах! Бах!» Зараза ядовитая! – переставляла мать банки, металась по коридору, ширила белую реку.
Ася поняла, что в этот раз известка оказалась свежей. Пол, наверное, сожрет и не заметит – ай-лю-лю, соседи здрасти, не хотите ли напасти?
У Аси от ужаса даже в голове бухнуло и закипело. Она выскочила в коридор, спустила на полуторный этаж, и ловя занозы от узких пазов деревянного ящика, стала выдергивать газеты. И даже не думала, что вдруг кто-то увидит. Опомнилась, когда хлопнула подъездная дверь – остались две последние квартиры на верхотуре. Раньше до них не дотягивалась, а теперь доросла. На ощупь – одна пустая, в другой есть газета. Грубо выдернула, из газеты вывалился конверт, шлепнулся на пол – звук одинаковый, как у шагов. Конверт лежал молча, а шаги приближались. Скоро будут здесь. Быстро подняла конверт, сунула не глядя, куда попало.
В общем, перепрыгивая через две ступени рванула домой, грохнула пачку газет перед матерью.
– Пол накрой.
Мать злорадно усмехнулась, стала в таз лить воду. Как вулкан Везувий, закипели камни, стали щедро разбрызгиваться по сторонам. Острое раздражение Аси прервал дверной звонок. И вовремя. Иначе бы сейчас прорвало на истерику. После такого выпада просить деньги точно бесполезно.
Ася дернула засов, впустила в дом соседку с четвертого этажа, и тут же заметила написанную ручкой цифру пятнадцать на полях газеты. Обомлела. Соседка сейчас точно сфотографирует свою почту. Но соседка недоверчиво уставилась на бардак в прихожей.
– Никак ремонт затеяла?
Мать двинула платок на затылок, тыльной стороной ладони утерла лоб.
– Известка зверь!
– Где брала?
– На картошку выменяла.
Ушли сплетничать на кухню. Сегодня кажется пронесло…
Сразу после звонка весь класс вошел в кабинет класснухи. Вера Мамонтовна проверяла тетради. По опыту знала, что после занятий несколько минут – время пустое. Пока рассядутся, перебухтят, переобуются, обменяются претензиями, домашками, тетрадками. Для классного часа необходим особый настрой, иначе все вкривь и вкось, как слякоть.
– Достаем дневники. Записываем. Марки ДОССАФ – пятьдесят копеек. Комсомольские взносы – две копейки. Марки в фонд мира – пятнадцать копеек. Итого шестьдесят семь копеек до понедельника.
Класс разорвал вздох недовольства.
– Мне что, на панель идти? – выдавила Лариса Конева.
– Конева, ты где такого набралась?
– Надоели ваши марки.
– Это не мои марки, а государственные. Мы должны
