это поменьше камней и деревяшек и побольше жизнерадостности. Ну, ты понимаешь – чуток охотничьих гравюр. Украшеньица какие-нибудь.
– Я займусь этим лично, – не моргнув глазом, со-врал казначей. И вспомнил о зажатой под мышкой стопке бумаг. – А тем временем, мэтр, может быть, вы…
– Отлично, – перебил его аркканцлер, нахлобучивая на голову остроконечную шляпу. – Молодец. А я пойду взгляну на больного дракона. Мелкий поганец уже несколько дней к дегтю не притрагивается.
– …подпишете пару документов… – поспешно затараторил казначей.
– Не до того мне, – отмахнулся аркканцлер. – Здесь и так от чертовых бумажек не продохнуть. Кстати… – Он посмотрел сквозь казначея, словно внезапно о чем-то вспомнил. – Я утром одну странную штуку увидел, – сказал он. – Во дворе мартышка гуляла. Наглая такая.
– Ах да, – жизнерадостно ответил казначей. – Это Библиотекарь.
– Он что, питомца завел?
– Нет, вы меня не поняли, аркканцлер, – весело объяснил казначей. – Это и был Библиотекарь.
Аркканцлер уставился на него.
Улыбка казначея застыла.
– Библиотекарь – мартышка?
У казначея ушло много времени на то, чтобы прояснить ситуацию, после чего аркканцлер сказал:
– То есть ты говоришь, что этот бедолага превратился в мартышку из-за магии?
– Из-за несчастного случая в библиотеке, да. Магический взрыв. Был человек – стал орангутан. И не называйте его мартышкой, мэтр. Он – обезьяна.
– А что, есть какая-то разница?
– По-видимому, есть. Он становится, э‑э, крайне агрессивным, если его назвать мартышкой.
– Надеюсь, он задницу людям не показывает?
Казначей закрыл глаза и содрогнулся:
– Нет, мэтр. Вы думаете о павианах.
– А‑а. – Аркканцлер задумался. – А они здесь не работают?
– Нет, мэтр. Только Библиотекарь, мэтр.
– Я этого не потерплю. Ни за что не потерплю. Нельзя, чтобы по Университету слонялись здоровенные волосатые твари, – твердо заявил аркканцлер. – Избавьтесь от него.
– Боги, нет! Он лучший Библиотекарь, какой у нас только был. И с лихвой отрабатывает свою зарплату.
– Да ну? И как же мы ему платим?
– Орешками, – быстро ответил казначей. – К тому же он единственный, кто понимает, как вообще устроена библиотека.
– Так превратите его назад. Не дело человеку мартышкой жить.
– Обезьяной, мэтр. И, боюсь, ему так больше нравится.
– С чего ты взял? – подозрительно осведомился аркканцлер. – Он разговаривает?
Казначей заколебался. С Библиотекарем такая проблема возникала постоянно. Все так к нему привыкли, что с трудом припоминали то время, когда библиотекой не заправлял желтозубый примат, обладающий силой троих мужчин. Дайте непривычному время – и оно станет привычным. Вот только когда
