на коленях, пока он не уходит, затем лишь наклоняюсь к незнакомой девочке. Учитывая, что о «покоях» никто ничего не сказал, надо будет ютиться в моей комнате. Ничего, переживём, девочка же…
С большим трудом поднимаю её на руки, осознавая, что если бы не зарядка – вряд ли бы я смог поднять девочку, несмотря даже на то, что она очень худая. Почему смеска принесли в замок, а не дождались времени Академии, я себе представить могу, учитывая её состояние. Это с одной стороны, а вот с другой, учитывая отношение к смескам… Умерла бы и умерла, им-то что? Только, похоже, у Высших какой-то особенный интерес к этой девочке. Интересно, какой?
Калира
С трудом открыв глаза, обнаруживаю, что я совсем не в классе, а в совершенно другом месте. Комната, в которой я лежу, небольшая. В ней всё небольшое – и кровать, и окно, демонстрирующее небо, и сидящий рядом со мной бог. У него длинные уши, значит, он бог или же… такой, как я. Тогда эта комната может быть тюрьмой для таких, как мы, чтобы нас было удобно мучить.
– Привет, – говорит мне похожий на бога мальчик. – Меня зовут Гри’ашн, и тебя поручили моим заботам.
– Привет… – я с трудом выталкиваю из себя слова. Всё тело нестерпимо болит, но я помню, что бывает за слёзы, поэтому держусь. – Я – Калира… А мы в тюрьме?
– Пока ещё нет, – вздыхает Гри’ашн. Он протягивает руку, чтобы легко прикоснуться ко мне. – Мы в замке Высших.
– Боги забрали меня к себе? – в это даже поверить страшно. Сначала защитили, а потом забрали. Это же…
– Они не боги, – он проводит рукой по моим волосам, и от этого становится как-то тепло внутри. Не знаю, как называется то, что он делает. – Они просто Высшие.
– Но мы в городе? – интересуюсь я, боясь поверить в то, что больше не будет ненависти.
– Мы в замке Алькаллар, – отвечает он мне. – Здесь мы проведём время до Академии, а я сейчас буду раздевать и мыть тебя, потому что сама ты не сможешь. Тебя так безухие отделали?
– В школе, – киваю я. – Завалили непонятными вопросами и наказали за недостаточное прилежание. Мне страшно, – признаюсь ему.
– Здесь тебе ничего не угрожает, – Гри’ашн будто бы проглатывает слово «пока», но я отлично понимаю его.
Раздеванию я не противлюсь. На мне и так очень мало одежды, а голой меня вся школа уже видела не раз, так что пусть смотрит, если ему это не противно. Но для Гри’ашна я не противна, в его глазах странное выражение, мне совершенно непонятное, но это не ненависть и не брезгливость.
Он сам раздевается, наверное, чтобы не испачкать одежду, и я застываю. Всё его тело в шрамах, буквально нет ни одного живого места. Тонкие длинные, уродливые толстые шрамы не затрагивают только то, что висит ниже живота, и лицо, а всё стальное… Хочется всхлипнуть, но я давлю в себе эмоции и спрашиваю:
– Это люди… ну, безухие тебя так? – мне действительно интересно, как он вообще выжил.
– Я с рождения живу в замке, – его ответ полностью
