это сочное, спелое, красное на нашем загаженном кухонном столе.
Вхожу, встаю у окна своей спальни. Вспоминаю нас с Руми в саду. Солнце, тепло, ветер.
Да все это неважно. Я больше не буду встречаться с Руми вот так. Не буду. Нельзя.
Я забыла свою курительную трубку у Поппи. А мне она нужна, и вообще, еще даже девяти нет. Пишу ей еще одно сообщение и еще, никакого ответа.
Просматриваю свои сообщения, все этак непринужденно – шутки, мемы, гифки, потом: ты где? ну где, правда? поппи? злишься на меня что ли? какого хрена, а?
Пишу снова: оставила у тебя трубку побалдеть хочешь? ты первая.
Тишина.
Дома у нее горит свет. Теплые квадраты окон. Будто фонарь в непроглядной ночи – указывает путь, призывает домой.
Может, она дома и забила на меня?
Трубка просто предлог. В смысле она мне действительно нужна. Но сильнее нужно выяснить, что случилось. Повидаться с Поппи.
На звонок к двери подходит Уиллоу, ставит одну босую ступню поверх другой, ногти выкрашены в ярко-зеленый цвет.
– Я одну штуку забыла, – говорю я.
Она делает шаг в сторону.
– Конечно, Вирджиния, заходи.
Прислоняется к кухонной столешнице. Я помню, как они делали ремонт. Мы с Поппи долбили кувалдами стену между кухней и гостиной – в защитных очках и накидках, а Уиллоу смеялась и фоткала нас. Теперь тут просторно и светло.
Уиллоу говорит:
– Чаю хочешь? Я только заварила.
– Это, – говорю я, указывая большим пальцем через плечо, – а Поппи дома? Я схожу наверх.
Уиллоу открывает рот, закрывает снова.
Чайник начинает плеваться паром.
– Она тебе не сказала? – удивляется Уиллоу.
– Что не сказала?
Чайник воет, она хватает его с плиты.
– Поппи уехала пожить к моему отцу, – сообщает Уиллоу, поворачиваясь ко мне спиной.
– Надолго?
– Вирджиния, – говорит Уиллоу.
Глаза у нее очень светло-карие, почти золотистые. Хуже всего смотреть, как она смотрит на меня, и знать, что она видит по моему лицу, что до меня дошло. Дошло, что не все тут в порядке.
– На все лето, – поясняет Уиллоу. – В сентябре вернется.
Я делаю шаг назад. Под ногами ковер – толстый, мягкий.
– В последний момент решила. Он давно уже звал ее к себе, а тут она взяла и собралась.
Я поворачиваюсь к двери.
– Ты, кажется, что-то забыла, – кричит мне в спину Уиллоу.
Что я забыла? Не вспомнить.
Щеки горят. Я машу через плечо – смутно, смущенно.
Поппи уехала.
Поппи уехала и не вернется до конца лета, а я…
А я
не знаю
как
мне
