поживает Сурама?
– Мирно правит Ассамом, любимая и народом, и вельможами. Очень огорчилась, когда ее принц-консорт собрался покинуть Индию. Но поскольку это ты помог ей завоевать корону, я не мог не откликнуться на твою просьбу о помощи. Со мной сорок ассамских воинов, лучшие из лучших, под стать твоим малайцам.
– За это в ответе я, военный министр и главнокомандующий, – засмеялся Тремаль-Наик.
– И я, главный ассамский артиллерист, – весело произнес чей-то голос.
– Ага, и ты тут, Каммамури! – Малайский Тигр крепко пожал руку верному маратхи[25]. – Где Тремаль-Наик, там и ты, не правда ли?
– Опасные странствия по Черным джунглям связали нас навеки, господин Сандокан.
– Кстати, Сандокан, объясни-ка мне кое-что. – Янес раскурил папиросу. – Ты ведь назначил встречу в бухте Радости. Почему же не дождался нашего прибытия? Слава богу, ты дальновидно оставил нам четкие указания.
– Потому, что внезапно изменились обстоятельства и поставили под вопрос возвращение мне трона предков. Потом расскажу. Теперь хорошо бы заняться яхтой. Покамест она и не думает трогаться с места. А как там поживают Дарма и сэр Морленд?
– Моя дочь с мужем сейчас в Колнибо, – ответил Тремаль-Наик. – Обещали навестить нас при ассамском дворе, да, Янес?
– Если этот день наступит, я сожгу собственный трон, – расхохотался португалец.
– Тебе так не нравится править? – поинтересовался Сандокан.
– Если бы я не любил Сураму, давно оставил бы Ассам со всеми его ассамцами, вместе взятыми. Мы с вами не те, кому пристало вести тихую жизнь. Мы возмужали под воинственные кличи малайцев и грохот пушек. Я тоскую по Момпрачему.
– Молчи, братец, молчи, – хрипло произнес Сандокан.
По его лицу пробежала тень, кулаки судорожно сжались.
– Момпрачем!.. – В голосе Малайского Тигра послышались слезы. – Не береди старую рану, друг, она и так кровоточит! Кто знает, когда-нибудь она, может, и затянется… Ладно, не будем о грустном. – Сандокан потер лоб, словно отгоняя далекие воспоминания, затем перегнулся через леер левого борта. – Эй, Сапагар! Машина под пара́ми?
– Так точно, капитан.
– Найди самый крепкий трос, да поскорее. Даяки могут вернуться с подмогой, а у нас боеприпасы на исходе.
– Слушаюсь, капитан.
– Янес, ты проверил глубину?
– Три фута. Увяз только нос, корма на плаву.
– Когда вы умудрились сесть на мель?
– Незадолго до полуночи.
– Балласт передвинули?
– Перетащили по меньшей мере три квинталя[26].
– Прилив начался.
– Уже два часа как.
– Вот и мне кажется, что яхта покачивается. Сейчас поглядим. Боюсь, треклятые даяки вновь выйдут в море. Эти негодяи мстительны и редко способны смириться с поражением. Ну, попробуем.
Сбежав
