этом постоянно, – ответил Кимитакэ. – Обещаю.
– Это ты хорошо решил. Сама смерть отступает перед тем, кто думает в правильном направлении. А сейчас я хочу, чтобы ты взглянул ещё кое на что.
Адмирал повернулся вбок и принялся рыться в одинаковых синих папках. Кимитакэ ожидал целого облака пыли, но пыли не было – получается, папки были получены совсем недавно. Наконец он вытащил какой-то журнал и бросил его на стол перед Кимитакэ.
Сначала школьник подумал, что это какой-то английский литературный журнал. Потом пригляделся и узнал знаменитое издание – хотя и не очень понял, где директор школы его раздобыл и почему показывает.
Это был один из номеров легендарного британского журнала «Ланцет» за 1942 год.
– Что вы хотите, чтобы я здесь увидел? – спросил Кимитакэ. – Это связано с каллиграфией или с разведкой?
– Это связано с нашими героическими соотечественниками, – ответил адмирал. – Если ты хорошенько полистаешь этот номер, то найдёшь там статью за подписью Масадзи Китано. Это профессор и армейский хирург второго ранга, командир Главного управление по водоснабжению и профилактике частей Квантунской армии. Ассенизаторы, если по-простому.
– И даже среди фекалий он находит время для научной работы, – осторожно предположил Кимитакэ.
– Собственно, продвигать науку – и есть его основная обязанность. И судя по размерам тестовой группы, наш армейский хирург второго ранга всецело предан своей цели.
Тем временем Кимитакэ уже отыскал нужную статью. Кроме японского имени автора, она мало чем отличалась от соседних.
Кимитакэ принялся разбирать английский текст, по-прежнему недоумевая. Неужели от него хотят перевода научной статьи?
– Он пишет про испытания всевозможных опасных инфекций на маньчжурских обезьянах, – сообщил Кимитакэ. – Выборка у него громадная – около пяти тысяч обезьян в конце концов только умерло.
– Да, именно это там и написано. А после статьи напечатан список рецензентов. Все они – именитые медики и биологи. И все они прекрасно знают, что никаких особенных обезьян в Маньчжурии не водится. Там водится лишь один вид обезьянообразных, в котором нет ничего особенного для данного региона. И даже ты знаешь какой.
В кабинете воцарилась тишина. Школьник обдумывал, директор ждал.
– Это что – на людях? – осторожно спросил Кимитакэ.
– А ты догадлив, – заметил адмирал. – Ты и правда годишься в разведчики.
– Получается, он заморил где-то пять тысяч…
– Только в рамках этого исследования. И кто-то, возможно, всё-таки выжил.
– А что происходит с теми, кто… ну, пережил эксперимент? Их содержат как-то. Если их отпускать, они могут поднять шум.
– Выживших отправляют на новые эксперименты. Зачем их отпускать? Разве мы отпускаем лабораторных мышей?
