Сделай это для своей семьи! ‒ почти зарычала я. ‒ Это единственное, о чем я прошу тебя! Не твое желание, Эвон, но мое! Обещай!
Он стоял недвижно. Его глаза были пустыми и рассеянными. Он кивнул.
Когда солдаты вышли из-за темнеющих деревьев, все рух притихли. Темно-красные цвета их одежд напоминали запекшуюся кровь, разбавленную вставками серебристого металла. Неминуемая опасность, которую они излучали, подействовала на всех.
Один из них вышел вперед и спросил:
‒ Кто из вас зовущий?
Я вышла из-за спин братьев и остановилась в нескольких шагах от солдат.
‒ Я, Кейра Шивада, публично признаю свой дар зовущей и готова сдаться добровольно. Именем правителя Кристальной империи я прошу исполнения закона о вознаграждении.
‒ Я, Эвон Шивада, объявляю о сдаче зовущей, ‒ голос брата звучал будто издали, и казалось, ему не принадлежал. Мать смотрела на нас, бледная как луна. Она отрицательно качала головой, ее лицо ничего не выражало, а по щекам бежали слезы.
‒ Нет! ‒ закричала Мирта. ‒ Это мы ее раскрыли! Деньги должны достаться нашей семье!
Девушка застыла, указывая пальцем в нас с Эвоном. И тишина, повисшая в воздухе, словно указала на Мирту пальцем в ответ. Ее глаза забегали, она искала поддержки у своих.
Я оглядела всех рух, повернувшись к ним. Мой голос звучал спокойно и твердо, но сердце обливалось кровью.
‒ Вы сожгли амбар моей семьи, уничтожили большую часть запасов, которые должны были кормить всех нас. Сгорел пресс, которым мы давим масло. Без него моя семья будет голодать. Огонь мог охватить сад и наш дом, а за ним и другие дома. Вы использовали детей как приманку. Загляните себе в душу и спросите себя, что случилось с вами? Что случилось с рух? Спросите себя, вы ‒ люди или животные? Я понимаю, что вы в отчаянии! Но давайте вспомним, кто мы, давайте сплотимся, чтобы выжить! Чтобы сохранить наследие ремесленников, а не превратиться в дикарей, как это случилось с северными рух! Я хочу, чтобы деньги, выплаченные за меня, были отданы моей семье, пошли на восстановление того, что вы разрушили. Я требую этого. Потому что это ‒ справедливо. Глядя мне в глаза, скажите, что это не так. И тогда потребуйте выплату себе, перед лицом богов.
Все молчали, имперские солдаты не вмешивались. Они выполняли указания. Если будет спор ‒ дело передадут в судебный дом.
Мирта молчала. Затем ей на плечо легла жилистая рука. За девушкой стоял старик. И Мирта, обернувшись на него, застыла. Рух свято почитали стариков.
‒ Мы уходим, ‒ сказал он дребезжащим голосом. ‒ Мы ‒ ремесленники. И мы правда забыли об этом. Клянусь могилой жены, не бывать в моем доме денег, заработанных таким способом.
Все остальные рух переминались с ноги на ногу, выглядели смущенными и подавленными.
Имперский солдат потянул Эвону мешок денег. Тот не сразу поднял руку, а когда сделал это, смотрел сквозь мешок, он двигался словно во сне. Остальные солдаты подошли ко мне, я протянула руки. На запястья, поверх татуировок, легли железные наручи с выбитым
