разгадать – что за ней кроется, фантазировала. В такт звучали колокола, душа трепетала: Антон Борисович… Милая…
У Антона отлегло. Напряжение схлынуло. Он постарался понять, что могло взволновать его в случившемся знакомстве, но не мог. Гадал. Неужели этот патриотический порыв подростка задел за живое. Напомнил о молодогвардейцах, боровшихся с фашизмом? Или что-то другое, более близкое и понятное, тянувшееся из прошлого, таившееся глубоко в сердце за семью печатями – в чём он и сам не хотел себе признаваться.
Казалось, что с тех пор, как поступил на службу, добровольно надел невидимый бронежилет – стал «человеком в футляре», отстранился от чувств и переживаний, от людского вскипающего горя, обжигающего грудь. И неожиданно слова этой девочки легко прошли через годами выстраиваемые преграды, задели, растормошили. Броня оказалась картонной. Вспомнил о матери, но по-доброму, не как раньше. Столько лет прошло – она стала другой, спасибо, что приютила. Мысли перекинулись на детей, жену. Разве они виноваты, что он выбрал такую работу, которая заставляет заботиться о незнакомых людях больше, чем о своей семье?
Окружающая действительность всё сильнее закручивала происходящие события в узел, жизнь менялась на глазах. И только граждане, оказавшиеся по ту сторону стола от Заботкина, оставались всё теми же беспомощными существами с правом навешивать ярлыки и ничего не знающие ни о себе самих, ни о своём будущем, прошлом или настоящем…
Скоро эта встреча забылась.
Глава 3. Новая встреча
Лампочка над дверью стала мигать. Заботкин подумал, что никого на сегодня не приглашал и вряд ли дежурная часть пошлёт к нему потерпевшего. Все знали, что вчера обмывали приказ о присвоении Антону очередного звания – капитан. Лето было жаркое, в кабинетах духота, в голове туман, в теле – тяжесть.
Оторвался от писанины. Подождал ещё немного – может, ошиблись? Устало с недовольством посмотрел на раздражающее вспыхивание. Убрал документы в стол и медленно поднялся. Вышел из кабинета. Направился по коридору к металлической двери, за которой находились кнопки звонков и ожидали страждущие. Отодвинул щеколду, приоткрыл…
Звонкий девичий голос заполнил всё окружающее пространство:
– Антон Борисович! Антон Борисович, вот! Я привела. Он сознался!
На пороге стояла давняя знакомая. Антон не мог вспомнить, как её зовут – целый год не виделись! Стал перебирать в памяти имена: Оля, Аня, Юля…
Девочка явно подросла. Лицо округлилось. Формы стали более выразительные. Выпуклости груди подчёркивала черная футболка в обтяжку с изображением черепа. Джинсы были широковаты – стягивались клепаным кожаным ремнём на пояснице. На шее и запястьях – тоже ремни, с металлическими шипами. Короткие смоляные волосы растрёпаны, как раньше, стоят дыбом, концы осветлены. Чёрные глазки-буравчики сверкают гневом из-под густо накрашенных синих век.
За шиворот она держала парня – своего одногодку. Сказать «держала» – не совсем правильно, поскольку тот был выше ростом на
