душе возникло отвращение к себе, что отказывает ей в чём-то очень необходимом, значимом. Словно место, куда она пробиралась уже больше года так трудно и мучительно долго, оказалось занято – он легко передал билет на него кому-то другому.
– Маленькие? – спросила она, успокаиваясь, в глазах блеснула надежда.
– Олегу – девять, Илье – пять.
– Уже большие… – произнесла Алла огорчённо.
И от услышанной в голосе девочки детской грусти, сохранившегося ощущения горячего прижатого плеча, Антон снова почувствовал необъяснимое далёкое разочарование. Вспомнил мать, своё обещание – «я никогда не буду таким…». Возник страх что-то упустить, но уже зависящее от него самого. Через силу улыбнулся, погладил Аллу по голове, постарался сказать весело:
– Давай ты будешь моим доверенным лицом!
Она резко задышала, глаза засветились, почувствовала, что расставания не будет:
– Это как? Вы будете мне всё доверять? Рассказывать свои тайны, да?
Заботкин весело усмехнулся:
– Рассказывать будешь ты… – и, видя, как Алла сосредоточилась и умолкла, продолжил: – Раз уж мы с тобой решили по-настоящему бороться с преступностью, надо это делать скрытно. Чтобы никто не знал, кроме нас с тобой. Ведь бандиты беспредельничают втихаря! У меня есть пистолет и погоны. А ты совсем беззащитна…
– Ну да? – прервала Алла, вскинула запястье с браслетом: – Я им…
Антон улыбнулся и осторожно взял руку девочки, положил ей на колено. Ласково накрыл своей ладонью. Почувствовал теплоту и шершавость её кожи, маленькие выпирающие косточки. Доверительно продолжил:
– У преступников везде есть уши и глаза. Будешь звонить мне по телефону, а если пойдёшь сюда, то придумай причину – вдруг кто спросит! Тебе сколько лет?
– В ноябре – шестнадцать! – Алла вспыхнула, повела плечами, и Антон тут же вспомнил, что продолжает держать её ладонь. Убрал руку.
– Ну, вот пока говори, что идёшь по поводу паспорта, а сама ко мне на этаж! Потом что-нибудь ещё придумаем. Договорились?
– Да!
Антон подумал, что дело «доверенного лица» оформлять пока нельзя, можно предварительно послать запросы. Вот после дня рождения – пожалуйста.
Как правило, агентурный аппарат работал плохо. Состоял из ранее судимых лиц, переданных на связь от предыдущего оперативника, ушедшего на повышение или на гражданку. Назначенные встречи агенты пропускали, пьянствовали, редко приносили ценную информацию. Списывать их не разрешали – только взамен вновь приобретаемых. Количество негласных помощников контролировалось строго! Для плана висели «мёртвые души» из года в год. Часто оперативники оформляли на них сведения, получаемые личным сыском – чтобы начальство было довольно. Но поскольку было агентов больше десятка, да ещё доверенные лица о некоторых забывали вовсе.
Вспоминали только, когда из главка приезжала проверка – выяснялось,
