за последнее время. Плыву, и неприятные мысли отступают, отдавая место спокойствию и умиротворению. Голова прочищается. Вот всегда бы так.
Мне становится хорошо, и я погружаюсь в себя, отсекая внешний мир. Поэтому шумный всплеск, раздающийся вдруг рядом со мной, выводит меня из равновесия и заставляет недоуменно озираться. Я становлюсь на дно и протираю ладонями лицо.
– Ах вот ты где!!! – весело кричит Роман и плывёт ко мне.
Не часто увидишь его в хорошем настроении. Он пересекает бассейн в несколько размашистых движений и обхватывает меня руками. Крепко прижимает к себе, пытаясь поцеловать, но я отстраняюсь, выворачиваюсь из его объятий и шутливо хмурю брови.
– Что не так, чего ты? – спрашивает он.
– И правда, а что собственно не так? Давайте плавать и плескаться втроём. Где там твоя первая?
– Чего?
Он смотрит на меня, явно не понимая, о чём я говорю.
– Я бы хотела кое-что уточнить про твою жену.
– Бля-я-я-я…Опять про жену? Что на этот раз? Сойка на хвосте новость принесла?
– Ты уверен что она не вернулась после пятнадцатилетнего отсутствия?
– Ты прикалываешься что ли?
– А, увиливаешь от прямого ответа? Так она что, вернулась?
Я говорю вроде как шуткой, но смотрю прямо в глаза.
– Да с какого хера?! Я тебе сейчас, паспорт покажу и её свидетельство о смерти.
– Да или нет?
Он в сердцах бьёт ладонью по воде и окатывает меня брызгами.
– Ах ты!
Я тоже брызгаю на него. Это я ещё с детства отлично умею. Роман снова захватывает меня в свои объятия, а я брыкаюсь и мотаю головой, как свежепойманная рыбина, этакая огромная горбуша.
– Так да или нет? – повторяю я.
– Нет, конечно! Что тебе опять в голову взбрело?!
Я коротко пересказываю свой разговор с Татьяной Павловной.
– И вот из-за этого шухер? Серьёзно?! Просто Татьяна имеет категорический запрет обсуждать с кем бы то ни было вопросы семьи. Тебя она похоже включила в ближний круг, а потом чего-то испугалась. Нет, это всё та же давняя история. Просто запомни, всё давно в прошлом! Ирина была той ещё сукой! Она и раньше уходила не сказав ни слова, а потом, когда деньги заканчивались, возвращалась.
– И что, ты её…прощал?
– Нет, просто разрешал ей вернуться. Дважды. Семьи у нас уже не было, так что прощением это нельзя назвать. Но я думал, для дочери так будет лучше. Ошибался, конечно… Арина тяжело воспринимала её исчезновения. Тогда я сказал, что если она снова решит уйти, то уже не вернётся. Поэтому, когда она опять исчезла, я долгое время её не искал… Короче, она больше не возвращалась. И если ты и дальше будешь ревновать к теням из прошлого, ни к чему хорошему это не приведёт.
Он смотрит мне в глаза.
– Ты поняла?!
– Ну так… вроде…
– Тогда иди сюда.
Он прижимает
