что тебе там устроят. И платье наденут и коготки подпилят. Ну, в общем…
– Ого, я может и уходить от них не захочу.
– Тогда я применю к тебе мягкую силу своего убеждения, и ты не устоишь.
– Я и сейчас бы не устояла, хотя в данный момент твоя сила очень даже твёрдая.
Его возбуждённый член всё это время упирается в меня и игнорировать его у меня не получается. Роман приподнимает меня за попу, я обвиваю его ногами, и обнимаю за шею. Мы снова целуемся.
– Розовое, ты уверен? – спрашиваю я, когда он отрывается от меня.
– Ты про что?
– Про платье. Точно уверен?
– Да, а что с ним не так?
– Когда ты меня в нём увидел, мне показалось, что ты меня разорвёшь на куски.
– Просто ты была так прекрасна, что я не смог бы это выдержать. Кстати, туфли ты привезла?
– Те, что ты в прошлый раз купил? Их больше нет.
– Как это?
– Когда от Лозмана бежала, потеряла.
– Ну что за подлый человек этот Лозман! До сих пор одни неприятности от него.
Когда мы подъезжаем к ресторану, у Романа звонит телефон.
– Отменил встречу, – говорит он, закончив разговор. – Протоков. Сказал, не может. Договорились пересечься вечером, на этом балу благотворительном. Вот же он мутный тип. Там вопрос-то за пять минут закрыть можно, а он всё крутит, крутит…
– Я правильно понимаю, что весь сыр-бор из-за того, что Протоков боится лишиться отчислений от компании, перешедшей к тебе от Сурганова?
– Да, в общих чертах. Но знаешь что, давай мы сейчас не будем говорить о делах. У нас найдутся темы поинтересней, к тому же здесь так вкусно, ты даже не представляешь.
Давай не будем. Я и не хочу о делах. Меня сейчас дела меньше всего интересуют…
Мы с наслаждением едим прозрачную уху с тремя видами рыбы – осётром, белугой и чавычей. На горячее Рыков выбирает кровавый стейк из мраморной говядины, а я беру маленького французского цыплёнка, жареного на сливочном масле. У него хрустящая золотистая корочка и нежный вкус, и лежит он на бледно-зелёном пюре из горошка. Я набрасываюсь на него, как ястреб.
– Проголодалась?
– Да.
Так непривычно видеть его расслабленным и не зацикленном на работе.
– Это что, – говорит он, – вот когда отдыхать поедем, о делах даже думать забудем. Это запрещено будет. А вот море, белоснежный песок, прогулки под парусом и бесконечный секс будут разрешены.
– Прямо бесконечный?
– Да.
– Тогда, может быть, я начну снова думать о делах.
– Не начнёшь, – смеётся он, – тебе понравится.
– Обещаешь?
Мы заезжаем в магазин и Роман покупает мне пять пар обуви на разные случаи жизни. Выбирает снова он, и я стараюсь особо не возражать, хотя удаётся это с трудом. После этого он везёт меня в салон, а сам уезжает.
Я
