Потом еще начал грести хвостом. А хвост у бобров шире чем весло, даже чем два весла, а сильнее чем десять весел. Все было бесполезно! Когда Папа Бобер поднял голову, плотина казалась маленькой-маленькой.
– Только по-человечески! Рта не открывай! Не развязывай, – кричала ему с балкона Мама Бобриха. Она сбрасывала с балкона бесполезный канат со спасательным кругом. А может быть это кричал Высокий Филин. И Мама Бобриха, и Высокий Филин что-то кричали ему. Их крики слились в один шум вместе с шумом Предлинной Реки.
«Какой ужас! Что же делать? Что теперь будет? Как вернуться домой? Все пропало!», – так подумал бы любой заяц, или бурундук, или белка, или мышь, или даже бобер.
Но не Папа Бобер. Он-то знал, что недалеко, там, где Предлинная Река делает поворот, с берега в воду выходит длинная и крепкая коряга. Это даже не коряга, а корень большого куста. Папа Бобер зацепится за корень и дождется, когда поток ослабнет. Вот так, все очень просто.
Но что ему кричали?
«Открыть человека»? Но человек – не дверь, и какой такой человек?
«Завязать рот»?
«Развязать канат»? Зачем, когда, почему?
Забыл Папа Бобер свое правило никогда не забултыхиваться. Глубоко задумался Папа Бобер. И пропустил тот поворот, где можно было уцепиться за корягу! Дальше Река стала совсем незнакомой для Папы Бобра. Слишком высоко поднялась вода, слишком быстро она неслась. Не подплыть к берегу на повороте! Не уцепиться за камень или ветку! Не дает поток плыть в одном направлении. Крутит и вертит Папу Бобра, несет его куда-то прочь из Леса.
– Ну и ладно, не больно-то и хотелось, – сказал себе Папа Бобер. – Не будем забултыхиваться.
Действительно, чего забултыхиваться? Вода через плотину сейчас потечет. Запасами на зиму забита вся хатка. Сынок Бобренок и младшая Сестренка Бобренок играют без него. А сам Папа Бобер давно хотел куда-нибудь попутешествовать. Хотел попасть куда-нибудь за пределы Леса. Надо, конечно, разобраться с этим завалом, чтобы потом безобразий таких не было, но и здесь не о чем беспокоиться – поток сам принесет его к завалу.
"А принесет ли?", сказал сам себе Папа Бобер и поднял голову.
Он уже лежал на воде кверху пузом, позволяя потоку воды нести его. Папа Бобер заложил руки за голову, и рассматривал дальние тучки, которые очень походили на снеговые. Хотя еще была осень, и рано для снеговых туч.
Высокий Филин говорил про два завала на Реке. Папу Бобра тащило потоком, который образовался после того, как Предлинная Река прорвала первую запруду. Но что будет, когда водяной поток ударится о второй завал? Будет тоже самое, когда Предлинная Река в полдень ударялась о плотину Папа Бобра. Вода побежит назад, и куда вынесет Папу Бобра не понятно: может быть в левый приток, может быть в правый ручей, может быть закрутит посередине Реки до самых холодов да так, что Папа Бобер вмерзнет в лед. Надо домчаться до завала раньше, чем об него ударится водяной вал!
Тогда Папа Бобер перевернулся на живот, развернулся носом вперед, что
