быть, им еще кулак показать?", подумал Папа Бобер.
Это были совсем незнакомые лягушки.
Папа Бобер посмотрел на завал – здоровая куча из сломанных деревьев, веток и всякой травы. С дом высотой, а может с гору. Хорошо, что Папа Бобер врезался в завал. На лбу, конечно, вскочила шишка, но половина завала разлетелась. Не у всякого бобра такая остроумная голова, чтобы сходу пол завала раскидать!
Со стволов деревьев свисали какие-то тряпки. Папа Бобер пригляделся – это свисали обрывки коры. Такого Папа Бобер никогда не видел. Деревья не были подпилены или подгрызены, как это делают бобры, лесорубы или туристы. Деревья сломали, а части стволов с яростью оторвали.
– Кто ж это так? – проговорил заробевший Папа Бобер.
– Да был тут такой, – затрещали лягушки.
– Приходил.
– Медведь.
– Черный.
– Когда снег вдруг пошел.
– Злой.
– Все крушил и вредничал.
– Зевал.
– Обзывался.
– И зевал. Все обзевал нам тут.
– Не снег, а град.
– Здоровый, как гора.
– Мы ему: "Давай, до свиданья".
Но Папа Бобер уже не слушал. Он обхватил ближайший ствол и потянул его завала. Не получилось! Ни обхватить ствол, ни вытащить его из завала.
И со вторым бревном не получилось.
И с третьим не получилось.
И когда Папа Бобер устал считать попытки – не получилось.
"Может придумать еще раз что-нибудь остроумное?", подумал Папа Бобер, потирая шишку.
И тут Папа Бобер услышал еле слышный и знакомый треск. Так потрескивала его плотина под натиском вод Предлинной реки: капельки за капельками плечом к плечу давили и давили на завал. Папа Бобер захлопал хвостом по воде. Вот кто ему поможет.
– Мы давно готовы, – закричали лягушки, как будто это им постучал Папа Бобер.
– Давай поможем.
– Поможем, поможем.
– Бобер, начинай справа.
– Вот за это бревно.
– Чего не начинаешь.?!
Папа Бобер их опять не слушал. Он вспомнил старинную бобриную поговорку «Если забыл про рычаг и клин – ты не бобер, блин!». Рычаг и клин – вот кто ему поможет. Рычаг и клин – вот кто ему помогал построить плотину и хатку.
Рычаг – это те же качели. Когда один конец доски идет вниз, другой идет вверх. Клином может быть любая щепка, забитая в бревно. Три или четыре клина расколют самое толстое бревно.
Папа Бобер устраивал рычаги так, что на конец жерди давила Предлинная Река, капля за каплей плечом к плечу. Надо только приготовить для воды первый проход, дырочку. А тот конец, на который поток упирается, надо на половину стесать, чтобы как весло было.
Папа Бобер начал работать. Он оттаскивал, переворачивал, сдвигал бревна, давая воде давить на рычаги. Раскалывал стволы и ветки на
